Тёмный путь. Николай Вагнер

Чтение книги онлайн.

      Часть вторая

      I

      Нас всех, участвовавших в дуэли, судили: меня, Бархаева, Порхунова, Груздилкина. Обо мне состоялась конфирмация: «В солдаты, на Кавказ, без выслуги». Точно так же, по высочайшему приказу, князь Бархаев ссылался в свое оренбургское имение безвыездно.

      Бархаев, когда еще был офицером П-ского лейб-гренадерского полка, был любимцем в. к. Михаила Павловича. С другой стороны он был родственник князя Ю… и пользовался неограниченным покровительством Ел… который в то время не был еще графом, но все-таки имел громадную силу. Все дело было представлено так, что я выходил зачинщиком, что я принудил Бархаева выйти на дуэль, и, следовательно, я должен был нести всю ответственность. Следствием этой дуэли было то, что Бархаеву принуждены были отнять правую руку, и, таким образом, он сделался калекой, негодным в военную службу.

      Бархаев почти тотчас же после дуэли уехал в Петербург и сам лично хлопотал по этому делу.

      – Вот, видишь ли, что значит личное знакомство, – упрекал меня Порхунов, – а ты сидишь здесь!..

      – Да я еду, еду… давно уже решил и завтра же еду… Это черт знает какая подлость!!

      – Да этого мало, что ты поедешь. Необходимо иметь связи, поддержку…

      – Ничего не надо! Достаточно представить все дело, как было, довести до Государя… И все будет перевернуто, правда восторжествует.

      – Ты, право, чудак! Как же ты доведешь до Государя, когда у тебя нет дороги?

      – Дорога к царю каждому открыта.

      – Ну! Это, брат, идеализация, притом из древней истории или сказки.

      Я ничего не ответил, но в тот же вечер начал собираться в Петербург.

      II

      Отец уже уехал в деревню. Он приезжал, собственно, потому, что ему донесли (кто – неизвестно), что я кучу, заложил имение за 25 тыс. и влюбился в какую-то балаганную актрису, жидовку. Разъяснив все эти обстоятельства, выкупив имение и прочтя мне строгий выговор, он отправился восвояси. Я остался опять с моей семьей, то есть с семьей Надежды Степановны.

      Все время моей болезни, или, правильнее говоря, заживления моей раны, Лена была неотступно около меня, моей усердной сестрой милосердия.

      Очень часто я ловил ее взгляд, пристальный и нежный. Я звал ее не иначе как «родная моя», но все дальнейшие попытки сближения и всякое поползновение на признание она строго и сурово останавливала.

      Один раз, в начале заживления моей раны, когда она ее перевязывала, я поймал ее руку и крепко сжал ее. Она выдернула ее.

      – Лена! – сказал я. – Я люблю тебя…

      – Если не перестанешь и не будешь лежать смирно, то я брошу тебя и уйду!

      – А если ты не хочешь любить меня крепче, сильнее, чем сестра… то зачем мне жить?!

      И быстрым порывом я сорвал повязку с раны и отвернулся. Кровь побежала из нея струей.

      – Господи! Сумасшедший!.. – И она бросилась перевязывать, но я ее отталкивал прочь.

      – Скажи СКАЧАТЬ