Кошмарный принц. Денис Шулепов

Чтение книги онлайн.

      Виктор Ильич захотел выпить «валокордина», но, вспомнив о фармакологических свойствах (в частности: о гипнотическом эффекте), передумал. Лучше трезво (и резво!) оценивать ситуацию, чем под лёгким кайфом и с убийственно заторможенным спокойствием. И слово «убийственным» – не фабула, а самая что ни на есть возможная развязка всей этой чёртовой истории. Кто знает, на что способен древний стол? А вот сто грамм водки пошли бы впрок… Где только взять среди ночи?

      Смотритель вернулся в кабинет-студию.

      Три обгоревших листка по-прежнему лежали по правую сторону от центра стола. Если это действительно галлюцинация, то неправдоподобно затянувшаяся. Оторопь сковала ноги, и приблизиться к столу мужчина, успевший юнцом нюхнуть пороха войны, не в силах был себя заставить. Не знал, что делать. Ночное время сжимало свою пружину, поджидая момент максимального напряжения, чтобы разжать её и выстрелить в небо солнечным диском, дать миру очередной день. Всё естество Виктора Ильича противилось желанию сесть за стол, за поганое бузиновое проклятье. А стол манил… манил, отзываясь в самой-самой глубине души тонким звуком забытой кувиклы. И звук тот отчего-то не прибавлял спокойствия: немузыкальный он был, ничего общего с русской флейтой.

      Стол манил и отталкивал. Виктор Ильич впервые подумал о себе, как о наркомане. Он не просто знал, он был уверен, что погибнет, и не мог себя остановить. Ведь он не настолько глуп, чтобы отрицать сверхъестественное, творящееся со столом… и вокруг него… Кого? Стола? Или смотрителя? Виктор Ильич повязан со столом крепкими узлами. К сожалению, уже повязан. Не нарушь он свои же правила, ничего бы не произошло, стол стоял бы сиротой казанской ещё долгие-долгие годы, пока какая-нибудь бестолочь не села за него. Но бестолочью оказался он, Виктор Ильич, смотритель, старый друг семьи Клиновых, идиот… И именно он пробудил ото сна после гибели Кошмарного Принца некое чертово отродье, обитающее в столе чернокнижника.

      Именно ему предстояло сойти с ума.

      Потому и сковало ноги у Виктора Ильича. Кто заведомо согласиться лишиться разума?

      «А если сбежать? И бежать без оглядки. И забыть про это всё!» — выстрелила в мозг шальная мысль. Но ведь кто-то… та же Надежда… найдёт недописанную рукопись нового романа и захочет дописать! Вполне вероятно, так и будет. Что же, что же придумать?.. Сжечь! Сжечь несчастные исписанные страницы, как сжигал их Юрка Клинов… Стоп! Сжигал-то он готовые рукописи.

      «А не готовые… Не горят?»

      Хуже. Они, как Феникс, ВОЗРОЖДАЮТСЯ из пепла! И где уверенность, что стол даст сжечь рукопись? Может ли быть такое: стол скрутит его артритом, превратив в немощного калеку, и подожжёт вместо рукописи?

      Виктор Ильич посмотрел на ноги, надеясь силой взгляда (если уж сила воли отказывает) сдвинуть себя с места, и увидел предмет, который отвечал на его вопрос. С этим столом может быть всё, что угодно! Под ногами валялся перочинный ножичек. Не лежал, а именно валялся: такое складывалось впечатление. Его сюда не положили, не подкинули, он валялся здесь, будто после предолгого странствия в чужих мирах, облепленный невидимой пылью и грязью. СКАЧАТЬ