ДАзайнеры. Олеся Строева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ называется. Интересно, человек ли это вообще. Если он в гармонии, значит, он часть чего-то большого, он внедрен туда, как шестеренка в огромный механизм. «Ах, как здорово! Он нашел свое место», – восклицают все. Только чем же он лучше животного, или дерева, или того телефона? Вы скажете, он пребывает в другом мире, он выше материального и прочую эзотерическую чепуху. Так зачем же он находится в другом мире, ответьте мне, будьте добры, если живет-то он в этом?

      Пинкертон посмотрел в его сторону. Буффон подумал, что в глазах Индейца было что-то похожее на взгляд собаки: странное ощущение безусловной любви и насмешки одновременно.

      – Мне кажется, вам необходимо поговорить с мсье Кочубеем, – вышла из оцепенения Дама.

      – А кто этот мсье Кочубей? Первый раз я встретил его еще там, в повседневности. Я удивился, как такой солидный мужчина мог взгромоздиться на трехколесный велосипед. Надеюсь, он не в обиде на меня за то, что в прошлый приход я отказался с ним разговаривать, просто было не до того.

      – А я ничего о нем не знаю, впрочем, как и обо всех здесь присутствующих. Уже целую вечность я наливаю ему кофе и разглядываю его клетчатый пиджак.

      – Разве в кофе есть что-то романтическое? – подмигнул Буффон. – И что все пьют этот кофе?.. А действительно, что еще пить? – добавил он, подумав.

      – Десять ноль-ноль, – сказала Дама, глядя на большие часы, прикрепленные к дереву.

      – Бом-бом, – ответил маятник.

      – Так, ну и кто на сей раз к нам пожалует? – поднялась Дама и направилась к обшарпанной двери, торчавшей посреди пустыни без какого-либо помещения за ней.

* * *

      «…Ныне принадлежит черни… Мы нашли счастье – говорят последние из людей… Кто не может лгать, не знает, что такое истина…» – он шел по бульвару Сен-Мишель мимо Люксембургского сада и перелистывал свой блокнот оранжевого цвета… – Падшесть – затерянность в бытийствующем… Вот это лучше. Интуитивная малопонятная поэтика. И все же немецкая иррациональность плохо вписывается в этот чувственный французский импрессионизм», – подумал он, засовывая блокнот в тряпичную сумку, висевшую на боку.

      – Escuse moi, common on peut chercher le Pantheon?[1] – обратились к нему две крошечные китаянки с рюкзаками.

      – Allez tous droit et tournez a droit[2], – объяснил он и сам тоже свернул на оживленную улицу Суфло. Ему хотелось выйти к реке со стороны Бернардинов, чтобы увидеть южную часть собора, полюбоваться, как готический монстр плывет по бурым волнам Сены, выбросив с бортов апсиды белесые весла стрельчатых арок. Он купил на углу маслянистый креп, фаршированный сыром и зеленью, и торопливо углубился в узкие тихие улочки, укрываясь от шумного бульвара, и, вскоре, перейдя широкий Сен-Жермен, оказался между набережными Монтебелло и Турнель. На Монтебелло, как всегда, торговали букинистическими раритетами и гравюрами, а прямо над ними громоздился корабль Нотр-Дама со своими неуклюжими лопастями, сегодня в пасмурную погоду больше похожими на реберные кости огромного скелета доисторического СКАЧАТЬ