Больше ни к чему складывать и вычитать, умножать и делить, ибо путь от задачи к решению пройден отныне и навеки, и новым путям не бывать.
Итог подведен.
– О-о!
Вот и все, что осталось от гармонии.
Стон дрожащих тварей.
Юноша трясся, моля о смерти. Ему казалось, что он попал в конец учебника, туда, где ждут хладнокровные убийцы – ответы на вопросы, и страшнее финала он не мог придумать.
Слова на стенах, догорев, погасли.
Лишь ворочалась над головой рука исполина.
– Я проснулся в холодном поту, судари мои.
Казначей принял из рук гвардейца миску с дымящимся жарким. Кивком поблагодарил, поставил рядом с собой на землю – и взял чашу с вином. Обычно умеренный, сейчас он залпом выпил полчаши, прежде чем поднять глаза на собеседников.
Нет, маги не смеялись.
Пумперникель был благодарен им за это.
– Немногим я рассказывал мой сон, – молодой человек втянул голову в плечи, как если бы в темном небе уже наметился контур гигантской длани. – Единицы поняли, остальные затаили улыбку или пожали плечами. Что ж, каждому – свое. Добавлю лишь, что это был первый случай, когда мне являлся кошмар руки, подводящей итог. Первый, но не последний. Вскорости я заметил: если рассказать о видении кому-нибудь, сон бежит меня. Спасибо, сегодня я проведу ночь спокойно.
Знакомый гвардеец принес еще две миски и стопку лепешек. Потом вояка вернулся к костру эскорта, и его хриплый баритон присоединился к хоровому исполнению «Милашки Сью».
– Сколько вам тогда было лет? – спросил охотник на демонов.
– Восемнадцать.
– На пять лет старше меня…
– В каком смысле?
Венатор улыбнулся.
– В смысле дня встречи с большим страхом. Мне было тринадцать… Уверен, мой страх так же смешон, как и ваш. И так же страшен. Они часто ходят рука об руку: смех и страх. Мы просто делаем вид, что различаем их, братьев-близнецов.
– Ты ничего мне об этом не рассказывал! – заинтересовался Матиас Кручек, набивая рот жарким. – А я, между прочим, твой друг детства!
– Что тут рассказывать… Ладно, слушай.
Три года обучения у лучшего венатора в мире – это ого-го!
Считай, диплом с отличием на руках.
Пора – в дело.
Жаль, Гарпагон Угрюмец, наставник юного Фортуната, в полной мере оправдывал свое прозвище. Говорят, есть люди, из кого доброго слова не выдавишь. Из Гарпагона, грозы инферналов, ни доброго, ни злого, ни нейтрального – никакого слова не выдавливалось без особой причины. Хотя с друзьями и коллегами венатор бывал вполне разговорчив.
Зато с учеником…
День рождения тринадцатилетний ученик встретил как обычно – в тишине и одиночестве, СКАЧАТЬ