Персидский джид. Далия Трускиновская

Чтение книги онлайн.

      Он откинулся назад, думая всем своим весом заставить бахмата задрать башку и остановиться. Голован и не такое видывал – он исправно вскинулся на дыбки и тут же рухнул на передние ноги, задними невысоко взбрыкнув. Такое называлось «козлить» и требовало немедленного наказания. Но Данила, уже научившись вешать плеть на мизинец, еще не постиг искусства в нужный миг ею пользоваться. Хорошо и то, что в седле усидел…

      У самых кустов Голован встал и потянулся мордой вперед.

      Человек шагнул ему навстречу, человек в недлинной рубахе, как положено парнишке лет четырнадцати, в белых портах. На протянутой ладони лежала краюха хлеба. Конь осторожно снял ее губами с ладони, начал жевать, а человек, совершенно не обращая на Данилу внимания, взял коня двумя руками с обеих сторон под уздцы и притянул вороную башку к себе, и прижался к ней щекой.

      Голован даже перестал жевать. Данила, сидя в седле дурак дураком, чувствовал: конь легонько бодается, конь требует от незнакомого парнишки ласки.

      От незнакомого?

      – Ульянка? – спросил Данила. – Это ты балуешься?

      – Я, – отвечал парнишка.

      – Так ты его подманил?

      – И подманивать не пришлось.

      Ульянка гладил Голована по шее, похлопывал, только что не целовал в бархатистый храп с редко торчащими волосками.

      – Гляди, слезу – уши надеру, – по-взрослому пригрозил Данила.

      Тогда Ульянка поднял голову и дерзко поглядел ему в глаза.

      – Меня никто тут не трогает, – сурово сообщил парнишка. – Ни дядька Пахом, ни дядька Федор, ни дядька Устин.

      – За что ж они тебя, пакостника, так жалеют? – удивился Данила.

      – А меня кони любят. Захочу – и бахматишка твой за мной сейчас куда угодно пойдет. А помешаешь ему – скинет.

      Ульянка не шутил – худенькое его лицо, прикрытое до бровей спутанными, давно не стриженными русыми космами, казалось, и не ведает, что за вещь такая – улыбка.

      – Ты что же – тайное слово знаешь? – забеспокоился Данила.

      Среди конюхов и впрямь жило убеждение, будто есть тайные слова, которые обеспечивают конскую покорность, и есть иные слова – чтобы кони бесились, и еще слова – чтобы домовой коней любил. Насчет домового – тут всякому понятно, эти заговоры из уст в уста передавались, но настоящее тайное слово было на Аргамачьих конюшнях пока неведомо, а то, что удавалось разведать и даже за деньги у ворожеек купить, – хоть до изумления тверди, никакой силы не имело.

      – А коли знаю?

      – Так поделись! – Данила соскочил с Голована и стал против Ульянки. – Я не за пятак да за так, я заплачу!

      Он тут же прикинул, что и Семейку, и Тимофея, и Богдаша нужно будет взять в долю. Вон Тимофею инок дал некую молитву о скотах, полтину серебром взять не постыдился! Тимофей и решил, что коли продавец СКАЧАТЬ