Солнце на перекладине. Борис Штейн

Чтение книги онлайн.

      А Вове стало жалко Балясного, и он спросил:

      – Ты чего, Балясный?

      И Балясный ответил:

      – А я лепить люблю!

      И Вова храбро заявил тренеру:

      – А он лепить любит!

      И ребята посмотрели на Вову с уважением: сам не может сделать спичага, а сам не боится, заявляет.

      Тренер тоже посмотрел на Вову – но без всякого особенного уважения – и спокойно сказал:

      – Розенталь, тренируйся давай на ковре. И Вова стал на ковре тренироваться.

      Но самым трудным был все-таки прыжок.

      По крайней мере, для Вовы.

      Может быть, все дело в том, что снаряд, через который приходилось прыгать, имел странное название. Он назывался козлом. Козел стоял, расставив ноги и выгнув спину, и ждал Вову. Вова смело начинал разбегаться, но по мере приближения ему начинало казаться, что козел сейчас взбрыкнет, подбросит Вову и насадит на рога. От этого Вова сбивал ногу, терял темп, терял скорость, терял все на свете и в конце концов не взлетал над козлом, а наваливался на него грудью или, в лучшем случае, животом. Это было стыдно, что и говорить. Потому что для того же Балясного Сережи козел был не преграда, Сережа перелетал через него как пушинка. А о Потапове Коле и говорить было нечего. Потапов Коля был хоть и младше Вовы, а крупней и мощней, у него уже была развита мышечная система, и выглядел он как настоящий взрослый гимнаст, только уменьшенный. Коля не бежал – летел над дорожкой, на толчковый мостик опускался с воздуха, мощно отталкиваясь, и этот метр от мостика до снаряда действительно пролетел ласточкой, расставив руки…

      А Вова никак не мог козла преодолеть. Плохи были его дела. Плохи, плохи. Ведь в этом же зале девочки занимались, и одна девочка, Султанова Оля, была красивая, как сказка.

      Она делала вольные упражнения с танцами, фляками и бланжами, крутилась в воздухе, как заведенная, и заканчивала, приняв триумфальную позу, и на ее смуглом лице появлялась невозможно белозубая улыбка, и карие глаза весело сверкали из-под черной, как смола, челки.

      Она нравилась не только Вове. Она нравилась всем другим ребятам тоже. Но все другие ребята прыгали через козла, а Вова не прыгал.

      Счастье еще, что Оле некогда было смотреть, как тренируются мальчики. Ей было не до них. У нее своих дел было по горло. Тем более что Олин тренер, огромный, как мамонт, и усатый, как тигр, Ян Янович, никогда Олю (это Олю-то!) не хвалил, а напротив, ругал ее, упрекал, поучал больше, чем других девочек. Потом, спустя некоторое время, Вова понял, что, если тренер кого больше всех шпыняет, это значит, что у этого человека лучше всех получается, и тренер над ним работает, чтобы получалось еще лучше, чтобы довести этого человека в дальнейшем до мирового класса. А если кого, как, например, Вову, не ругают и не шпыняют, значит, никакой надежды в смысле мирового класса на этого человека не возлагают. Но сначала Вова этого не понимал и жалел Олю Султанову.

      Однажды папа Розенталь пришел в зал посмотреть, как СКАЧАТЬ