Вечера с мистером Муллинером. Пелам Вудхаус

Чтение книги онлайн.

      Она выбежала за дверь, и Ланселот, вновь взяв письмо, обнаружил, что не прочел его продолжения на обороте листка.

      А там было написано следующее:

      Ланселот перечитывал эти наставления во второй раз, когда в дверь позвонили и он увидел на крыльце мужчину с корзиной, закрытой крышкой. Корректное «мяу» из ее недр не оставило сомнений в содержимом, и Ланселот отнес корзину в студию, где разрезал бечевку.

      – Э-эй! – рявкнул он, подойдя к двери.

      – Что еще?! – взвизгнула сверху его нареченная.

      – Кот прибыл.

      – Хорошо. Сейчас спущусь.

      Ланселот вернулся к корзине.

      – Здорово, Уэбстер! – сказал он бодро. – Как делишки, приятель?

      Кот не ответил. Он сидел, склонив голову, умываясь и причесываясь, как и принято после железнодорожного путешествия.

      Для облегчения этих гигиенических операций он вытянул одну ногу, держа ее на весу. И тут Ланселоту вспомнилось старинное поверье, о котором он в нежном детстве услышал от своей нянюшки. Если, сказала эта женщина, подкрасться к кошке, когда ее нога вытянута на весу, и дернуть за эту ногу, загадав желание, то желание это сбудется не позже чем через тридцать дней. Такое вот милое суеверие, и Ланселот решил, что теорию следует проверить на практике. А потому он с опаской подкрался и уже протягивал руку в намерении дернуть, когда Уэбстер опустил ногу, обернулся и поднял глаза.

      Он поглядел на Ланселота, и внезапно Ланселот мучительно осознал, какую недопустимую вольность чуть было себе не позволил.

      До этого мгновения Ланселот Муллинер (хотя, казалось бы, постскриптум дядюшкиного письма должен был его насторожить) понятия не имел, какого кота он принял под свой кров. Теперь в первый раз он посмотрел на Уэбстера внимательно и увидел его как единое целое.

      Уэбстер был очень большим, очень черным. Он производил впечатление кота сдержанного, но крайне глубокого. Потомок старинного церковного рода, чьи предки церемонно ухаживали за своими избранницами под сенью соборов и на кирпичных оградах епископских дворцов, он обладал тем благолепием манер, какое отличает князей церкви. Его чистые глаза смотрели ясно и невозмутимо и, казалось, проникли в самые дальние уголки души Ланселота, который не замедлил почувствовать себя ужасно виноватым.

      Когда-то СКАЧАТЬ