Стальной излом. Волоколамский рубеж. Даниил Веков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ тягачи, машины и тяжёлое вооружение, Москву, по сути, защищать оказалось некому. Сразу на трёх фронтах (это более восьмисот километров!) зияли гигантские бреши, заткнуть которые было нечем.

      Немецкие панцерные дивизии обошли, разорвали оборону Брянского фронта, углубились в тыл сразу на сорок-пятьдесят километров (где-то даже на семьдесят), загнали три советские армии в «котлы». А все попытки Ставки ГКО и Генштаба навести хоть какой-то порядок ни к чему не вели. Было такое впечатление, что командующие фронтами просто не знают, что у них творится: растерялись, утратили связь со своими частями, не управляли ситуацией.

      Невозможно было как-то остановить это беспорядочное отступление, создать новую линию обороны: строгие, решительные директивы из Москвы и категорические приказы военных советов не выполнялись, были случаи отхода без боя, без должного сопротивления, просто панического бегства. А в это время 2-я танковая армия Гейнца Гудериана с ходу заняла Орёл (без труда, нагло, одним ударом!), потом захватила Мценск и Малоярославец, стала подбираться к Туле, городу русских оружейников.

      В Москве царило паническое настроение: все говорили, что столицу не удержат, сдадут. Члены Политбюро и ГКО едва ли не каждый день напоминали Верховному о гениальном решении мудрого Кутузова – пожертвовать Москвой ради спасения армии, настаивали на скорейшем отъезде в глубокий тыл, в Куйбышев. Там всё уже давно готово: построен отличный, удобный бункер, есть надёжная связь со всеми фронтами и армиями. Можно, мол, управлять страной и войсками прямо из него, не подвергая себя ненужному риску (и других ответственных руководителей партии и правительства – тоже).

      За Абельмановской заставой стоял под парами специальный литерный состав, ждал своего пассажира. Как и самолёт на Чкаловском аэродроме. Хоть сегодня отправляйся! Но только надо ли? Это и был главный вопрос, на который Сталин хотел получить ясный ответ. Именно поэтому он в октябре 1941 года выехал под Можайск – понять, как настроены советские бойцы, готовы ли они драться до последнего. И, если нужно, лечь под стенами Кремля.

      Поездка на фронт оказалась очень полезной: Сталин понял, что советские бойцы будут драться. До конца, до самой смерти. Настроены очень решительно, отступать не хотят, твердят в один голос: «Отстоим Москву, умрём, но не пустим врага в дорогую столицу! Только вы будьте с нами…» И он их послушал, никуда не поехал, остался в городе.

      И, как оказалось, правильно сделал: панику, возникшую 16 октября, быстро подавили, виновных наказали, порядок навели, людей успокоили, новые оборонительные рубежи построили. И приготовились драться дальше.

      Сталин самым своим нутром чувствовал: нельзя больше отступать, бежать без оглядки, пятиться, нужно остановиться и дать решительный бой. Вон сколько уже земли потеряли, а что дальше? Идти за Волгу и за Урал? Или же сразу – в Сибирь? Нет, за Москвой для нас земли нет, нужно бить врага здесь, на её подступах.

      Сейчас ситуация тоже была, прямо скажем, не очень, немцам удалось ещё немного приблизиться к столице, взять ряд СКАЧАТЬ