День смерти. Кэти Райх

Чтение книги онлайн.

      Слева в дверном проеме виднелись стул, шкаф и край двухъярусной кровати. На последней – ноги. Мы с Ламаншем зашли в комнату слева, Юбер завернул в правую дверь.

      Задняя стена обгорела наполовину, кое-где в цветастых обоях зияли мелкие дыры. Балки превратились в уголь, поверхность стала грубой и пузырчатой, как кожа крокодила. «Аллигаторная», – напишут специалисты по пожарам. Обугленные и замерзшие обломки под ногами, все покрыто сажей.

      Ламанш медленно огляделся, потом вытащил из кармана крошечный диктофон. Назвал дату, время и место и начал описывать жертвы.

      Тела лежали на двухъярусных кроватях, которые стояли углом в дальнем конце комнаты, между ними умещался маленький стол. Странно, но оба человека были полностью одеты, хотя дым и сажа скрывали покрой одежды и половые различия трупов. Жертва у задней стены носила теннисные туфли; тот, что у боковой стены, умер в носках. Я заметила, что один спортивный носок наполовину сполз, обнажив обугленную лодыжку. Кончик носка нелепо свисал с пальцев. Обе жертвы – взрослые люди. Один, кажется, более крепкий, чем второй.

      – Жертва номер один, – продолжал Ламанш.

      Я заставила себя взглянуть поближе. Жертва номер один высоко подняла руки, будто приготовившись к удару. Поза кулачного бойца. Огонь, взобравшийся по задней стене, был недостаточно жарким, или ему не хватило времени, чтобы уничтожить всю плоть: он опалил верхние конечности и привел к сокращению мышц. Ниже локтя руки тонкие как палки. Куски обожженных тканей пристали к костям. Ладони превратились в черные обрубки.

      Лицо напоминало мумию Рамзеса. Губы сгорели полностью, открыв зубы с темной потрескавшейся эмалью. Один резец покрыт золотом. Нос обгорел и провалился, носовые отверстия направлены вверх, как у летучей мыши. Виднелись мышечные волокна, окружавшие глазницы и тянувшиеся вдоль скул и нижней челюсти, как линия, нарисованная в учебнике анатомии. В каждой впадине по сморщенному и высохшему глазному яблоку. Волос нет.

      Жертва номер два пострадала не так сильно. В некоторых местах кожа обуглилась и растрескалась, но в основном просто закоптилась. Тоненькие белые линии расходились от уголков глаз, кожа с внутренней стороны ушей и под мочками осталась бледной. Волосы превратились в кудрявую шапку. Одна рука лежала вдоль тела, вторая протянута в сторону, будто в попытке найти партнера уже после смерти. От вытянутой руки осталась лишь черная костлявая клешня.

      Ламанш продолжал монотонно и мрачно описывать комнату и ее безжизненных владельцев. Я слушала вполуха, обрадованная, что мои услуги не понадобятся. Или понадобятся? Здесь должны быть дети. Где они? Через открытое окно лился солнечный свет, виднелись сосны, блестел белый снег. Снаружи жизнь шла своим чередом.

      Мои размышления прервала наступившая тишина. Ламанш прекратил диктовать и сменил шерстяные перчатки на латексные. Он начал обследовать жертву номер два: поднял веки, изучил содержимое носа и рта. Потом повернул тело к стене и приподнял у трупа затылок.

      Внешний СКАЧАТЬ