Тени имён на тарусских холмах. Ирина Антонова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ свет. Мама даже обижалась, что я никогда не плакала, когда она уходила на работу и на целый день оставляла меня Насте. Няня меня не ругала, не поучала, не старалась привить хорошие манеры. На первом плане у неё было хозяйство, а потом уже я. Крепкая крестьянская закваска давала себя знать. Время было послевоенное, с продуктами случались перебои даже в столице. Няня предложила развести кур и завести поросёнка. Это было вполне реально. Рядом был Институт генетики имени Лысенко, и можно было приобрести выбракованных цыплят. Мы жили тогда за Свалочным шоссе, «Где ветер неприкаянный за Свалочным шоссе, мы жили на окраине, в зелёной полосе». Это в студенческие годы меня охватила ностальгия, и я написала песенку «Об окраинной Москве». На задворках Москвы, на пустырях и в оврагах, лепились голубятни и сараи. Некоторые из бывших деревенских ухитрялись держать корову… Каждое утро сын знакомого водителя самосвала и по совместительству сапожника приносил молоко в бидоне. Однажды, с головой уйдя в хлопоты, няня забыла меня накормить. Двумя пригоршнями я зачерпнула из чугунка, спрятанного под плитой, круто сваренное для кур пшено.

      Иногда в синие зимние сумерки няня сажала меня на санки и везла в тридесятое царство. Поездка по неотложным делам превращалась в сказочное путешествие. Заиндевелый наст снега отливал серебром, полозья скрипели, и зачарованные деревья словно указывали дорогу… Няня открывала тяжёлый навесной замок. Поросёнок, хрюкая, вырывался на свободу, и пёстрые куры во главе с огненным красавцем высыпали на снег. Куры мне тогда казались осмысленными существами. Одна моя рыжая любимица несла золотисто-коричневые необыкновенно крупные яйца с двумя желтками. А курочка-наседка с грязновато-белыми перьями прихрамывала и была на удивление невзрачна. За покупками няня тоже возила меня на санках. Это были убогие деревянные строения по сельскому типу, где на прилавке неизменно стояли эмалированные лотки с квашенной капустой, томатной пастой и зелёным луком вперемежку с землёй.

      Однажды в возрасте 3–4-х лет, листая старый истрёпанный букварь и наткнувшись на портреты вождей революции, я ляпнула первое, что пришло в голову: «Сталин – дурак…» Вдруг я увидела на лице няни неподдельный ужас. Она стала молча креститься и задвигать шторы. Амне погрозила пальцем. Уж она–то хорошо помнила сталинские законы о колосках и детской ответственности.

      Как-то засыпая, я услышала явно для моих ушей непредназначенный рассказ няни. В их деревне многие поверили, что наступает конец света… Надели длинные белые рубахи, кресты, легли в загодя заготовленные гробы, руки на груди сложили и стали ждать… Час, два, три, пока кто-то не захотел встать по нужде.

      Настя не была ни жадной, ни корыстной, но подарки к праздникам любила – как дань уважения к ее заслугам. Причём дарить надо было не только на революционные праздники, но и на религиозные, которым несть числа. Иногда проверяла хозяина на щедрость: «…а машинку швейную подаришь?». Она почти не тратила заработанных денег, так как жила СКАЧАТЬ