Весенняя вестница. Юлия Лавряшина

Чтение книги онлайн.

      Оглянувшись на соседей по палате, которые тихонько переговаривались между собой, она спросила:

      – Извините, ни у кого не найдется листка с ручкой?

      – Возьми в тумбочке, – безразлично отозвалась одна из женщин, даже не посмотрев на Альку, словно они уже существовали в разных плоскостях и не было смысла наводить мосты.

      Наклонившись к Стасе, она едва слышно спросила:

      – А у них… то же самое?

      – Понятия не имею… Но это же хирургия, а не онкология, – и понятливо добавила: – Больные всегда чувствуют себя, как в стеклянном боксе.

      У Али едва не вырвалось: "Ты тоже?" Но это и без пояснений было очевидно, раз Стася сказала об этом так уверенно, не добавив даже "наверное". Альке оставалось надеяться на то, что она будет допущена Стасей в свой бокс в числе первых посетителей.

      – Я пойду позвоню Мите, – сказала она, боком сползая со стула. – Закажу его машину и подожду у входа. Ты тут не бузи без меня.

      – Ладно, – согласилась Стася, опять поразив незнакомой кротостью. – Только ты скажи, что заказ срочный. Пусть побыстрее. И… ты помнишь? Ничего ему не рассказывай! И еще… ты скажи врачу… этому, синеглазому, что никого не нужно ко мне гонять. Ладно? Какой смысл? Пусть выпишут что надо, и все… На этом и распрощаемся. А что надо? Ивану Ильичу морфин кололи, это я помню. А сейчас? Может, то же самое? Ну, неважно… Ты скажи, чтоб не ходили ко мне. Я никого не хочу видеть. Кроме вас с Митькой…

      Кивнув, Аля сбежала в вестибюль, морозно потрескивающий дверями, и заняла очередь к бесплатному телефону. "Хоть здесь оставили," – подумала она с благодарностью неизвестно кому, вспомнив захватившие весь город таксофоны. Потом поругала себя за то, что так и оставила в мастерской телефон Стаси, а сейчас бы он пригодился. Но когда позвонили из больницы, Аля сначала вообще не решалась взять трубку, а потом бросила ее куда-то и помчалась к Стасе, даже не оставив брату записки.

      В тот момент Алька о нем и не вспомнила, а теперь растерянно думала: "Как же – не сказать Митьке? Он же должен знать, что это – последние дни… Он же должен насмотреться на нее. Надышаться. Наговориться. С чем же он останется, если не успеет этого?!"

      Очередь продвигалась медленно, потому что каждый из звонивших испытывал непонятную Але потребность обстоятельно описать ход лечения и перечислить процедуры, которые принимает, и назвать лекарства. Краем уха выслушивая однообразные больничные исповеди, Алька с отчаянием думала, что даже заболевший человек не торопится жить, если никто четко не ограничил срок этой жизни. Людям нравится созерцать, как дни стекают между пальцами, сливаясь в тот самый поток, в который не войдешь дважды. Все знают эту истину, но почему-то не пугаются ее. И только единицы бросаются вслед за стремительным течением, пытаясь обогнать, или хотя бы сравняться в скорости, ведь эта река иссякает быстрее всех остальных.

      "О чем он пожалел бы, вспомнив вчерашний день, если б сегодня ему поставили такой диагноз, как у Стаси? – пыталась угадать Аля, не замечая того, что слишком откровенно разглядывает старичка, то и дело поддергивающего СКАЧАТЬ