Пожар с юга. Дмитрий Сергеевич Хвостов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Каких только пернатых у него не водилось. Тут были и щеглы, и чижи, и овсянки, и коноплянки и много ещё кого. Вся его изба была наполнена птичьим щебетом и пением. Дрозд жил с матерью, отца у него убили в каком-то походе. Были они бедны и выживали тем, что Стёпка ловил птиц, обучал их пению и продавал. Ловил он птиц обычно в конце лета, когда птенцы уже вылетели из гнезда, но ещё не стали сторожкими. Захватив с собой сеть, на вроде рыбацкой, только с меньшей ячеей, пару клеток и ломоть хлеба, Стёпка уходил в подмосковные дубравы. Насторожив сеть и протянув от неё верёвку, Дрозд для приманки насыпал крошки, а сам ложился за кустом, где-нибудь в теньке и начинал ждать. Чтобы ожидание было не столь утомительно, Стёпка наигрывал на жалейке4. Он утверждал, что певчие птицы сами слетаются посмотреть, кто это играет и, заметив крошки, попадают в сеть. Дрозд не только ловил и продавал птиц, но и настраивал их пение. А пойманных скворцов обучал человеческому языку. Его говорящие скворцы пользовались особым спросом на птичьем рынке.

      Но главной страстью его жизни были голуби. Небольшая голубятня у Стёпки стояла во дворе, позади избы. Каким же счастьем для него было забраться на самый конёк избы и, размахивая длинным шестом с привязанной на конце белой тряпкой, гонять голубей. Время от времени он свистел по разбойничьи, и приложив к глазам ладонь лопаточкой, с замиранием сердца смотрел, как голуби поднимаются по спирали всё выше и выше в небесную синь. Вот их уже и не видно почти. А потом, по спирали, голуби слетали вниз, садились на конёк крыши, на Стёпкины плечи и голову. И счастливый Стёпка, взяв их клювы губами, поил их изо рта и кормил припасёнными хлебными крошками, которые всегда были у него в карманах.

      Друзья, как правило, собирались после службы у Дрозда в избе. Там им никто не мешал, и за разговорами помогали хозяину мастерить новые клетки. Клетки Стёпка тоже продавал на рынке.

      Фёдор сразу взял всех троих в оборот. На службе для него не существовало ни родственных, ни дружеских связей. Спозаранку, в первом часу дня, начиналась муштра5.Никогда Фёдор не повышал голоса. Говорил не торопясь, не громко, только то, что нужно сказать. Каждое сказанное им слово было к месту и имело значение. Другие десятники кричали, матерились, размахивали руками. Фёдор, если новик что-то не понял, повторял, объяснял, добиваясь того, чтобы все действия были осмысленными. Если кто-то всё же выводил его из себя, то Фёдор начинал говорить ещё тише, ещё больше растягивая слова. И горе тогда непонятливому стрельцу, тяжёлый как свинчатка кулак быстро приводил в чувство любого неслуха. Не раз, только заслышав его сипловатый голос, молодые стрельцы сами собой подтягивались. Был и ещё один признак, надвигающейся бури, о котором знали все. Если Бирюк начинал поглаживать свой вислый ус, пропуская его межу пальцев – берегись. И горе тому, кто по злому умыслу или скудомыслию наносил Фёдору оскорбление. Его голубые глаза, становились льдисто холодными, речь нарочито вежливой, СКАЧАТЬ