И нет мне прощения. Татьяна Гармаш-Роффе

Чтение книги онлайн.

      – «за январь».

      – Это «Операция Ы»?

      – Она самая.

      – Я знал, что ты не подведешь, киноманка моя! Так я денежку принес для твоих убогоньких!

      – Сядь, – произнесла Манон с легким отвращением.

      – И что ж ты меня так не любишь, красавица? – Ломов уселся в кресло, ногу положил на ногу, сверкнув дорогим ботинком.

      – С какой стати, Петюня, мне тебя любить? – поинтересовалась Манон.

      – Да хоть с такой: я денежку тебе…

      – Не мне.

      – Ну ладно, на благое дело! – Петя заржал, оскалив великолепные зубы.

      – Вот именно.

      – Ну, принимай.

      И Петя начал отсчитывать купюры. Манон молча следила.

      – …сто… сто пятьдесят… двести… четыреста… Следишь?

      – Слежу. Ты скажи мне еще раз: зачем наличными приносишь? От налогов безнал лучше действует.

      – Да какая разница… Пятьсот… Все. Пятьсот тысяч, принимай! И расписочку выдай. С расписочкой тоже хорошо. Не волнуйся за мои налоги.

      – Да мне по барабану, Петюня.

      Манон пересчитала деньги и принялась писать расписку.

      – Когда вы изволите поужинать со мной, мадемуазель? – задал свой обычный ернический вопрос Петька.

      – «Мадам», – хмуро откликнулась Манон.

      – Ты вышла замуж? – изумился Петька.

      – Нет пока. Но обращение «мадемуазель» во Франции отменили.

      Петя присвистнул.

      – И что теперь вместо него?

      – «Мадам».

      – Типа все замуж повыходили?!

      – Типа неприлично разделять женщин по признаку семейного положения, – прояснила Манон смысл новейшего течения.

      – Ишь ты… выходит, теперь я даже не узнаю, вышла ли ты замуж?

      – Как и я: не узнаю, женился ли ты наконец, неугомонный! – засмеялась Манон.

      – О, я не женюсь никогда, можешь быть уверена! Я тебе буду верность хранить, Манюша!

      Петька был единственным, кто называл ее столь фамильярно: «Манюшей». Знакомы они были по МГИМО, однокурсники, хоть Петька на два года старше: он успел в армии отслужить до поступления. Армия для Пети выглядела весьма щадяще, с учетом положения его папеньки: служил в столице, каждый выходной домой заявлялся – Петюня сам ей рассказывал. Но пунктик этот армейский в его биографии вышел существенный, и в МГИМО его взяли даже без папочкиных связей… Так утверждал Петька.

      Он ухаживал за ней еще тогда, в студенческие годы, – но точно так же, как и теперь: ернически, шутливо. Был у них какой-то момент в отношениях, когда Манон почудилось, что Петька всерьез влюблен… Что-то он такое однажды сказал, после занятий, когда они брели по парку, загребая ногами осенние листья, вдыхая их терпкий запах, и он вдруг взял ее за руку, легонько потянул к себе СКАЧАТЬ