Знак Нефертити. Вера Колочкова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и непонятно, где и что. Где – дождь, а где – слезы...

      Этим же вечером она напилась. Достала из бара непочатую бутылку «Абсолюта» – два года стояла нетронутой, как сувенир из «дьюти фри» после какой-то поездки. Наливала в стакан, глотала жадно, как воду. И все казалось, что спасительный хмель не берет – организм категорически не желал отключаться. Всю бутылку в себя влила – литровую... Потом вдарило по мозгам – сразу, как обухом топора. Не помнила, как оказалась в постели. В ней и провела всю субботу, страдая жестокой лихорадкой и через невыносимую головную боль удивляясь – как это люди пьют? Это какая же мука из мук и уж никак на спасительный обморок не похоже...

      А сегодня, в воскресное, стало быть, утро, пришлось вставать. И жить. Вот и душ приняла. И даже себя в зеркале рассмотрела – по привычке...

      – Мам, ты уже все?

      Антон поскребся в дверь ванной – было слышно, как он нетерпеливо переступает с ноги на ногу.

      – Сейчас... Минуту еще. Подождешь, не описаешься.

      – Да мне быстрее надо, я тороплюсь, мам!

      Накинула на себя халат, обвязала голову полотенцем, привычно соорудив из него высокий тюрбан. Вышагнула из ванной, и он тут же гибко просочился у нее за спиной, рывком захлопнул дверь.

      – Тебе омлет сделать или глазунью? – спросила громко, направляясь в сторону кухни.

      – Да мне все равно... – расслышалось сквозь шум льющейся из крана воды.

      Ну, все равно, так все равно. Значит, глазунью. С омлетом хлопот больше. О, а на кухне-то – глаза бы не видели... Полная раковина грязной посуды, сухие хлебные крошки на столе, капли от кетчупа, как кровь... Ну да, все правильно. Антошенька никогда не удосужится за собой убрать, у Антошеньки мама есть. Хорошо тут вчера похозяйничал, пока она в похмельном отравленном забытьи валялась... Нет, надо отдать должное, заглядывал он в спальню, интересовался, что с ней. И даже таблетку от головной боли предлагал принести. Хороший сынок, заботливый. Лучше бы посуду за собой помыл. А вечером, видать, смылся под шумок. Вернее, под ее убитое дремучее состояние.

      Так... Посуду – потом. А сейчас – кофе. Наикрепчайший, в большую кружку, с лимоном. Да – и яичницу...

      Хлопнула дверь ванной, и вот он, сынок, нарисовался в проеме кухни. Крепкий, ладненький, румянец во всю щеку, попка-орешек в черных трусах-боксерах.

      – Садись, завтракай... Мог бы вчера и посуду помыть, между прочим.

      – Да я не успел, мам...

      – А чем, интересно, так занят был?

      – Гулял...

      – Ну, понятно. И во сколько домой пришел?

      – В двенадцать.

      – Не ври! Когда это ты со своих гулянок в двенадцать возвращался? Опять, наверное, с Димкой всю ночь по клубам зажигали?

      – Нет, не зажигали.

      – Да? А отчего так?

      – Материальные трудности, мам. Денег нет.

      – Это что, намек? Раскрывай, матушка, кошелек, мне погулять не на что?

      – Да ничего я такого... Ты спросила, я ответил, вот и все. Ничего мне не надо, если ты так вопрос ставишь.

СКАЧАТЬ