Хроника гнусных времен. Татьяна Устинова

Чтение книги онлайн.

      Помещичий быт, черт его побери.

      Низкая табуреточка, длинный шкаф с узкими дверцами, три полотенца на крючке, масса дамских штучек – флаконов и банок. Эта самая бабушка, очевидно, и в старости очень любила себя. Чего-то не хватало, и Кирилл быстро понял, чего.

      Он ополоснул руки и вытер их прямо о свои светлые брюки. До полотенец ему не хотелось дотрагиваться.

      – Здесь все поменяли, – негромко сказала Настя, и он оглянулся. Она стояла в коридоре, в ванную не входила. – Мама с Мусей здесь все… убрали. Сразу же.

      – Как же ваша бабушка без зеркала обходилась? – спросил Кирилл.

      – Да она его разбила, – Настя махнула рукой, – вернее, не она, а Муся. На прошлой неделе. Сердилась ужасно, говорила, что примета плохая, что теперь что-нибудь непременно случится. И случилось…

      – Чушь, – сказал Кирилл быстро, – не ерундите. Никаких таких примет нет.

      – И, главное, зеркало такое здоровое было, – проговорила она и вдруг заплакала, бурно, сразу, слезы полились ручьем, – я его всегда… полотенцем завешивала, потому что оно мне… мешало, когда я в ванне сидела… Сидишь как дура и смотришь на свою красную рожу, а бабушка сказала – примета плохая…

      Он не знал, как нужно утешать. Он не любил плачущих женщин и не понимал, что с ними делать.

      – Зажгите свет, – велел он, – я ваши пробки посмотрю. А то выключится что-нибудь ночью, перепугаетесь.

      – Где зажечь? – Она судорожно всхлипывала, утирала щеки узкой ладошкой.

      – Везде, – сказал он и вышел из ванной.

      По очереди нажимая на белые кнопки, он выключил и включил свет во всем доме.

      Странное дело.

      – У вас их часто выбивает? – Что?

      – Пробки часто вылетают?

      – Не знаю. Нет. Это же просто поселок, здесь нет никаких… энергоемких предприятий. Кофе готов, Кирилл Андреевич.

      В молчании они попили кофе из темно-синих чашек. Его бабушка когда-то мечтала о таких. У соседки Клавдии Степановны были, а у нее нет. Теперь он мог купить ей завод, который делал такие чашки, только ей не нужен был завод.

      Впервые в жизни Кирилл Костромин пожалел, что она умерла и он не может подарить ей темно-синюю чашку. Он никогда и ничего не дарил никому из родных.

      – Я, пожалуй, поеду, – сказал он, поднимаясь. Больше ему ни секунды не хотелось оставаться в этом доме, с его тайнами и синими чашками. – Спасибо за кофе.

      – Спасибо за участие, – сказала она и не поднялась, чтобы его проводить, – в город дорогу найдете?

      – Как-нибудь, – пробормотал он.

      Дверь тихо притворилась за его спиной, он сбежал с крыльца и остановился, прикуривая и выжидая, когда повернется ключ.

      Ключ повернулся, и он зашагал по гравиевой дорожке к своей машине, дремавшей за кованой железной решеткой.

      Усевшись, он первым делом включил приемник, который бодро запел про тополиный пух, СКАЧАТЬ