Деньги, банковский кредит и экономические циклы. Хесус Уэрта де Сото
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Деньги, банковский кредит и экономические циклы - Хесус Уэрта де Сото страница 57

СКАЧАТЬ существование (или не-существование) скрытой иррегулярной поклажи в конечном счете зависит от истинного мотива, цели (субъективной причины) заключения договора. Если, как это присуще традиционному полису страхования жизни, клиент намеревается хранить полис до истечения его срока и не знает, что он в любое время может изъять средства, то сделка очевидным образом не составляет иррегулярной поклажи, а является традиционным договором страхования жизни. Этот вид страхования продается в комплекте с идеей о том, что отказ – это «последнее средство», т. е. решение, пригодное лишь в ситуациях крайней нужды, когда семья полностью неспособна продолжать делать взносы по полису, который крайне необходим для душевного спокойствия всех ее членов[246].

      Однако следует признать, что (особенно) в последнее время банки и другие финансовые учреждения прилагали постоянные усилия для стирания фундаментальных, традиционных различий и размывания границ между договорами страхования жизни и банковского вклада[247].

      На рынке стали появляться операции истинного денежного вклада, замаскированные под полисы страхования жизни. Основная тактика продаж состоит в следующем. Клиентам сообщают, что им нет нужды возлагать на себя тяготы долгосрочного накопления, включающие регулярные платежи, так как средства, передаваемые страховой компании, можно получить обратно в любое время без всякого штрафа или затрат (а иногда даже с процентами). Одна из причин, по которой компании маскируют эти действия под страхование жизни, состоит в том, чтобы использовать в своих интересах традиционные налоговые стимулы, которые почти каждое правительство в развитых странах предоставляет страховым компаниям с учетом их благотворного влияния на общество на всех уровнях, поскольку их деятельность стимулирует добровольные сбережения и предусмотрительность и, следовательно, устойчивый, неинфляционный рост экономики, а также развитие страны. Таким образом, в массовом порядке производятся фиктивные операции «страхования жизни», в действительности являющиеся не чем иным, как закамуфлированными вкладами, которые публика делает с легкостью, считая, что эти деньги, если они понадобятся или просто возникнет желание поместить их в другое финансовое учреждение, можно получить обратно без штрафа. Все это порождает большую путаницу. Например, цифры, соответствующие операциям, никак не связанным со страхованием жизни (банковским вкладам), были включены в официальную статистику собранных премий по страхованию жизни, и на фоне большого замешательства рынка традиционные полисы страхования жизни были дискредитированы, а их определение размыто[248].

      К счастью, нормальная ситуация постепенно восстанавливается. И традиционные частные страховщики, и власти начинают понимать: ничто не причиняет большего вреда страхованию жизни, СКАЧАТЬ

<p>246</p>

Более того, отказ от страхового полиса традиционно налагает на страхователя существенный финансовый штраф. Штраф складывается из потребности страховщика амортизировать высокие первоначальные затраты (на привлечение новых клиентов), которые он несет в первый год действия договора. Тенденция к уменьшению подобных штрафов – верный признак того, что операция перестает быть традиционным договором страхования жизни, превращаясь в имитацию банковского вклада.

<p>247</p>

Как мы увидим в конце главы 7, являясь с 1921 по 1938 г. председателем ведущей британской страховой компании, Национального общества взаимного страхования жизни, Джон Мейнард Кейнс играл ключевую роль в упадке традиционных принципов, управляющих страхованием жизни. В годы своего председательства он не только продвигал «активную» инвестиционную политику, ориентированную в основном на ценные бумаги переменной доходности (отказавшись от традиции инвестировать в облигации), но также защищал неортодоксальный критерий оценки активов (по рыночной стоимости) и даже распределение получаемой прибыли среди страхователей через бонусы, финансируемые за счет нереализованных «доходов» от операций на фондовом рынке. Все эти типичные кейнсианские посягательства на традиционные принципы страхования ввергли его компанию в отчаянную нужду во времена краха фондового рынка 1929 г. и Великой депрессии. В итоге коллеги Кейнса по совету директоров начали подвергать сомнению его стратегию и решения. Между ними возникли разногласия, которые в 1938 г. привели к отставке Кейнса, поскольку, по его словам, он не считал, что «в мои обязанности входит исправление ошибок управления, поэтому я отказываюсь нести за них ответственность». См.: John Maynard Keynes, The Collected Writings (London: Macmillan, 1983), vol. 12, р. 47, 114–154. См. также: Nicholas Davenport, “Keynes in the City,” in Essays on John Maynard Keynes, Milo Keynes, ed. (Cambridge: Cambridge University Press, 1975), pp. 224–225. См. также прим. 108 в главе 7.

<p>248</p>

Короче говоря, наблюдавшийся бум продаж в сфере страхования жизни был иллюзией, так как цифры на деле относились к операциям принципиально иной природы – банковским вкладам с частичным резервированием. Эти цифры полностью теряют свой блеск, если вместо того, чтобы сопоставлять их с объемами продаж традиционного страхования жизни (намного более скромными, так как они требуют самоотречения, долгосрочной приверженности к сбережениям и предусмотрительности), мы сравним их с общим объемом банковских депозитов страны, от которых они составляют лишь крохотный процент. Если в статистику включаются лишь продажи истинных полисов страхования жизни, то ситуация вновь помещается в надлежащую перспективу, и мираж, вводящий всех (а в особенности правительство) в заблуждение, рассеивается.