Тайный фронт – Москва. Иван Просветов

Чтение книги онлайн.

      Однако запись в архивной ведомости Фуцубу свидетельствует, что Ким Ги Рён выбыл из колледжа 9 января 1913 года «по семейным причинам». Почему Роман Николаевич скрывал истинное время и обстоятельства отъезда из Японии? В беседе с литературоведом Кимура Хироси он объяснил, что в семье Сугиура, которая его опекала, не было детей, и Николаю Киму сообщили о желании усыновить Романа. Когда Николай Николаевич спросил сына: «А ты что думаешь?», то услышал: «Я влюбился в Японию и хотел бы стать японцем». Ким-старший «вскипел гневом» и приказал ему немедленно возвращаться. Но вот незадача – будучи оперативным работником ОГПУ-НКВД, он говорил совсем другое: что с согласия своего отца был усыновлен Сугиура, помолвлен с его дочерью и лишь в 1921 году, когда решил навсегда остаться в России, отказался от родства и наследства20.

      Очередная нужная фантазия – чтобы у коллег не возникло вопроса, каким образом разорившийся Николай Николаевич оплачивал обучение в Токио? В первой же версии есть абсолютно правдивый момент. Ким-младший на самом деле полюбил традиции и культуру Страны восходящего солнца. Это видно по тем заметкам, что он сочинил в 1920-х. К примеру, вот панегирик японской каллиграфии: «В то время, когда по Европе рыскали десантные батальоны викингов, в Японии были в моде так называемые асидэ – картины, смонтированные из одних иероглифических начертаний, полных или сокращенных. Вы на асидэ видели течение воды, камни, деревья, скалы, бамбуковые рощи, крыши буддийских храмов, пики гор, облака, птиц и в то же время читали в них иероглифы. Девять веков тому назад на Японских островах умели тонко наслаждаться!»21. Европейски-тщательное изящество днем, кимоно и веер вечером – так описывал привычки пожилого Романа Кима один из его друзей-писателей.

      Но юный Ким прекрасно знал о взглядах отца! Своему другу-однокласснику он как-то признался, что его отец – корейский патриот, эмигрировавший в Россию «по некоторым обстоятельствам». Осмелился бы он пойти наперекор почитаемому родителю и порвать все отношения с ним? Может, Ким-старший по своему усмотрению забрал сына из Японии? Николай Николаевич в то время занимал видный пост в «Квонопхве» и, конечно же, понимал, что японцы следят за деятельностью общества. Что, если он решил – ведь все могло случиться – не подвергать сына риску стать заложником? Вполне вероятно…

      Во Владивостокскую мужскую гимназию, в седьмой класс Роман Ким поступил в августе 1917 года – об этом свидетельствует аттестат зрелости, сохранившийся в его личном деле из Восточного института. Где он был и чем занимался три с половиной года – непонятно. Это единственное полностью белое пятно в биографии будущего писателя-разведчика. Никакой информации, если не считать подшитой к тому же делу выписи из метрической книги Успенского собора, выданной «по личному требованию Р.Н.Ким» 29 апреля 1914 года и дополнительно заверенной нотариусом 21 июня 1916 годаСКАЧАТЬ