Нарисованные герои. Владислав Крапивин
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Нарисованные герои - Владислав Крапивин страница 8

СКАЧАТЬ заглушить виноватость, я сказал:

      – А какие там голуби? Белые?

      – Сизые. Дикие не бывают белые.

      – А ручные бывают сизые?

      Лёвка задумался. Ручных голубей мы никогда близко не видели, не было их в нашем городе. В те годы людям, видимо, было не до развлечений.

      – Нет. Наверно, не бывают, решил Лёвка. – Я, по крайней мере, не слышал…

      Мы свернули на улицу Пушкина, перелезли через забор старого сквера. Вокруг лежали пласты серого ноздреватого снега. На ветру качались мокрые ветки тополей. Небо казалось желтым от невысокого солнца, и по нему плыли клочковатые облака. Я посмотрел на них и вспомнил слова «облачная высь». Когда я смотрю на облака, я всегда что-нибудь вспоминаю.

      – Лёвка, – сказал я. – Ручные голуби тоже бывают сизые.

      – Не бывают.

      – Бывают. Помнишь песню? Про мальчишку-голубятника, которого немцы убили? «Голуби вы сизокрылые, улетели в облачную высь…»

      – Верно, – вздохнул Лёвка. – Как это я забыл? Раз сизокрылые, значит, сизые.

      Некоторое время мы шли молча, потом Лёвка стал насвистывать песню. Он здорово умел свистеть. Я так никогда не мог научиться.

      Голуби мои вы милые,

      Улетели в облачную высь.

      Голуби вы сизокрылые.

      В небо голубое унеслись…

      Лёвка свистел и свистел, пока мы не прошли весь сквер…

      Голуби мои вы милые…

      Улетели…

      – Лёвка, неохота мне на мельницу, – сказал я. – Давай воробьев настреляем.

      Лёвка сразу остановился.

      – Какой он смешной! Он собирается есть воробьев…

      – Ну, попробуем. А что? Все равно мясо… Давай?

      У Лёвки, видимо, тоже пропало желание охотиться на голубей.

      Мы размотали рогатки. Воробьи кричали и ссорились в голых ветках желтой акации и не ждали беды…

      Здесь эпизод обрывается. Я не помню, удалось ли нам подстрелить хотя бы одного воробья, но знаю, что там же в сквере, в ответ на Лёвкины сомнения, должен был я признаться со смущением («ты только никому не говори»), что я уже ел воробьев. И не ради игры или баловства, а всерьез, на обед. И это не фантазия автора, а горький опыт моего послевоенного детства.

      Голод в этом детстве сопровождал меня постоянно. И не только меня, а всех в нашей семье. Осенью сорок шестого (а не весной, как в повести) оказалось, что еды в доме никакой, кроме ежедневных хлебных пайков, за которыми стоишь в очереди по несколько часов, а потом мама делит их на ломтики, чтобы растянуть на весь день. Отчим обещал, что скоро поедет на утиную охоту, вернется с добычей, и тогда мы заживем. Но почему-то поехать он мог не раньше, чем через полмесяца. А пока… Вот тогда-то и появилась у отчима мысль пойти с ружьем к загородной мельнице и настрелять голубей. Он, ссылаясь на французских писателей (в том числе на Дюма), говорил, что голубиное жаркое за границей считается деликатесом.

СКАЧАТЬ