Паразитарные записки. Иосиф Гальперин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ себя стоит уяснить: была ли разница между Богатыревым и Каитовым, не было ли массовое убийство лишь формой разборки между криминальными кланами? Они же поехали всемером разбираться? Скорее всего, нет. Дело не в том, что Богатырев был белым и пушистым, а в том, что от президентского зятя, уже известного своим крутым нравом и неограниченными (для Черкесска) возможностями, силой вряд ли можно было добиться желаемого. Ну, допустим, они бы разнесли его дом – и что бы они делали в республике его тестя? Тяжба длилась уже давно, завод и обстановка вокруг него – на виду, не так уж много в Карачаево-Черкесии таких предприятий. Надо было как-то договариваться.

      Возвращаюсь, легко пускают через барьеры – и в форме люди, и без формы. Очевидно, видят во мне какого-то посредника. В президентском кабинете народу поубавилось. Можно свободно поговорить с Фатимой.

      – Скажите, а не мог Каитов бояться, что приехавшие к нему домой его самого застрелят?

      – Ну, это же была обговоренная встреча, приехали же не боевики какие. Брат не был криминальным авторитетом, Расул, как и Каитов, был депутатом Народного собрания, был постарше его на семь лет, с ним приехал его двоюродный брат и друзья, вполне известные люди. А Каитенок жил по беспределу.

      Каитенок… В двадцать два года Алий стал гендиректором крупнейшего цементного завода, потому что стал зятем Батдыева. Предыдущего директора, племянника Батдыева, кто-то застрелил. А завод оказался в полном распоряжении клана после приватизации, которую в республике Батдыев, как раз, и проводил, знакомый с московсими приватизаторами с дней учебы. Потом он стал председателем Нацбанка, а уж после этого – и президентом.

      Получается, что Мустафе Батдыеву можно предъявить что-то посерьезнее аморалки – и это связано с поведением его молодого и задорного зятя. Точнее, понятно, откуда у того счастливое состояние вседозволенности. Полез в голову старый спор со строчкой Бродского: «…но ворюги мне милей, чем кровопийцы». Без первых нет вторых – и вся история последних лет об этом. Может, и не одобряет Мустафа Батдыев своего психованного зятя, особенно сейчас – сидя где-нибудь в укрытии, но не было бы у Каитенка такой силы, если бы «тихие Альхены» не создавали почву. А во-вторых, и сами ворюги легко звереют, оберегая добычу.

      Вот сидят эти семь женщин в чужом кабинете, ночь, кто вырвал их из обычной жизни, кто отнял ее – вместе с близкими им молодыми жизнями? Я тут что – моральная поддержка восставших? Делегат от свободного общества? Свидетель-журналист, который напишет заметку и поедет в следующую командировку? Сижу тут на приставном стуле у стеночки, а какой от меня толк? Ворвутся люди в форме – будут в своем праве: нарушены писаные законы, здесь даже не придется изощряться с огнеметом, как было два месяца назад в Беслане…

      Конец ознакомительного фрагмента.

СКАЧАТЬ