«Самокатчик». Александр Новиков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ обмундирование на три размера больше. И тот выглядит в нём, как чучело огородное. Он морально подавлен. А что же старшина? Он невозмутим и спокоен. Ни единый мускул на лице не выдаст его эмоций. Но бедные, бедные нарушители дисциплины!

      Были и такие, которые верили в себя, в свои силёнки, в то, что им удастся провести старшего прапорщика или просто-напросто проигнорировать его требования. И Санька Голиков тоже поначалу чуть не попал в их число. Но после восьмого подряд наряда внимательность и чувство самосохранения обострились у него настолько, что он решил – «скалу» по фамилии Мартынюк нельзя не замечать! Нужно сделать всё для того, чтобы остаток службы провести под сенью этой «скалы». И у него получилось. Закрыв навсегда рот в присутствии старшины, не говоря больше о нём ни с кем и никогда, а также добросовестно выполняя любые задания по службе, Санька всё-таки добился более-менее нормальных отношений. Это была точно не любовь, но и не ненависть. Ты меня не трогаешь – я тебя тоже. Вот и всё.

      Но были в батарее и такие, кто совсем не мог понять, чего же добивается старший прапорщик Мартынюк? Их было мало, в разных призывах – единицы, но они были. То ли по скудости ума своего, то ли из-за никому не нужной и не интересной их гордости, а то ли просто из-за патологии в поведении они всякий раз пытались насолить старшине, небрежно выполнить его приказание или попытаться в чём-то перехитрить. И тогда месть его, по солдатским меркам, была ужасной. Мало того что служба подобных деятелей становилась явно не мёдом, так ещё и «дембель» их превращался в ад. Мартынюк никогда и ничего не забывал и не прощал! Расправлялся он всегда жестоко. Приходил в час «дембеля», в минуты отъезда из части и, произнеся перед строем батареи одну из своих высокопарных речей, доставал лезвие. Тут же с улыбочкой расшивал нарушителю его с блеском подготовленную парадку, шинель, брюки. Форма одежды приводилась к уставным нормам. И это ещё если проштрафившийся в меру нарушал, то расшивалось просто по ушитым швам. А если нарушитель был совсем уж злостным, то старшина мог «нечаянно» чиркнуть лезвием пару-тройку раз «до самого» – до дыр. И никуда не деться. Через десять минут: машина – вокзал – поезд – аэродром – Советский Союз. Больше нигде не обменять формы, не нагладить, не навести шик и блеск. Остаётся только кое-как наскоро зашить в поезде. И предстать перед ждущими дома образцового солдата полным идиотом, неряхой, забулдыгой. Или искать по вокзалам «гражданку». Это когда её есть за что купить. Но всё равно, если и найдёшь, то эффект от возвращения служивого домой будет уже не тот… не тот.

      Увольняемые хорошо знали и помнили об этом. Поэтому-то в коридоре и воцарилась гробовая тишина. Все гадали, по чью же душу пришёл посреди ночи старшина четвёртой батареи? Молча построились в две шеренги.

      Между «дембелями» 4-й и 5-й батареи расстояние пару метров. Пока подравнивались в строю, дневальный, у которого при виде старшины сонное выражение с лица будто рукой сняло, снова рявкнул:

СКАЧАТЬ