Чеченский капкан: между предательством и героизмом. Игорь Прокопенко

Чтение книги онлайн.

      «Когда уже войска начали достигать у нас какого-то успеха, последовала какая-то непонятная команда прекратить боевые действия. Вот наступило перемирие. Но почему оно наступило, когда войска достигли успеха и уже продвигались вперед?»

      Эти слухи о предательстве подогревались и информацией, просочившейся по линии спецслужб. Примерно в это же время над стадионом «Динамо» в центре Грозного, занятого десантниками группировки «Запад», появился самолет без опознавательных знаков. Сбросив на парашютах два контейнера с оружием, он улетел в неизвестном направлении. В том, что это оружие предназначалось боевикам, никто не сомневался.

      Валерий Ярко, командующий авиацией сухопутных войск группировки, вспоминает:

      «Радист перехват ловит, и особист докладывает, что вот, мол, так и так, получил перехват. Дудаев разговаривает с Москвой. С кем конкретно, неизвестно. Говорит: «Помогай, а то больше не можем. Мы пропадаем». В 12 часов, ему отвечают, у вас все прекратится. Такое вот прямое предательство. Потому что ровно в 12 мы получили приказ: отойти на исходные рубежи. И так было 4 раза».

      Недоумевали и солдаты на передовой. Почему им запрещают уничтожать противника? За короткий срок война выработала у них свою безжалостную логику: увидишь врага – стреляй.

      Вот как вспоминает свои размышления в те дни Алексей Колесников, младший сержант 276-го уральского мотострелкового полка:

      «Вот как я понимаю положение. У меня есть 18 бойцов во взводе. За их жизни я отвечаю. За жизни всех остальных окружающих здесь, населяющих эту землю, я не могу отвечать. Если с крыши дома работает снайпер, значит, надо выкатить танк и бить по первому этажу этого дома, пока он не рухнет вместе с этим снайпером. То, что при этом гибнут не только боевики, но и мирные чеченцы, ну, об этом должен думать тот, кто эту кашу заварил. Мы не МВД. Мы пехота. Мы в соответствии с тактикой действуем».

      И действовали. По принципу «хочешь жить – стреляй первым». Поэтому с первых часов окончания моратория бои в городе возобновились с еще большим ожесточением.

      Воевали 19-летние парни – вчерашние школьники, прибывшие в Чечню из самых разных уголков России. Здесь, на передовой, их командиры вновь вспомнили о том, что солдата надо беречь. Мало кто знает, что в процентном соотношении число погибших офицеров при штурме Грозного было несравнимо выше потерь среди солдат.

      Рассказывает Игорь Цупиков, заместитель командира батальона 135-й стрелковой бригады:

      «Война, она как-то людей делает одинаковыми. Как-то подравнивает. Нет разницы между генералом, допустим, и солдатом. Между нормальным генералом и нормальным солдатом, я имею в виду».

      Ради сохранения жизни солдат их командиры порой шли на невыполнение приказа. Рисковали служебной карьерой и звездами на погонах.

      «Неделю назад у нас уволили двух офицеров, настоящих офицеров, из Вооруженных сил, – рассказывал мне в СКАЧАТЬ