Детский сад, штаны на лямках. Люся Лютикова

Чтение книги онлайн.

      Когда Лена пришла за сыном в детский сад, в группе его не оказалось.

      – Где Костик? – спросила она.

      – Там, – неопределенно махнула рукой воспитательница. – Пройдите к заведующей, с вами хотят поговорить.

      Мать вспомнила, что минуту назад видела перед воротами полицейскую машину, и испугалась:

      – С Костей что-то случилось?

      Воспитательница ничего не ответила, и охваченная паникой Ленка помчалась к руководству.

      В маленький кабинет набилась куча народу. Сначала Алябьева выхватила лицо заведующей садом Марины Георгиевны Бизенковой, потом узнала инспекторшу из соцзащиты, кажется, ее звали Ольга Валентиновна Махнач. Остальные трое мужчин были полицейскими в форме. При ее появлении все встали, один страж порядка, тот, что постарше, зачем-то вытащил резиновую дубинку и принялся постукивать ею по ладони.

      Ленка поняла, что случилось что-то страшное, и прошептала ватными губами:

      – Где мой сын? Он жив?

      – С Константином все будет в порядке, – сухим тоном отозвалась инспектор Махнач. – Елена Сергеевна, довожу до вашего сведения, что отдел опеки и попечительства принял решение изъять у вас ребенка.

      До Ленки не сразу дошел смысл сказанного. Сначала она обрадовалась: «Жив, жив Костик! Если хотят изъять, значит, жив!» Потом обомлела:

      – Как «изъять»? За что?!

      – За ненадлежащее исполнение родительских обязанностей. С ребенком жестоко обращаются в семье. Мы зафиксировали на его теле синяки и ссадины, которые остались после побоев.

      – Вы в своем уме?! – закричала мать. – Я Костика не бью! Да, у него есть синяки на ногах, но это от катания с горки! Покажите мне хотя бы одного ребенка, который катается на санках, без синяков!

      Присутствующие никак не отреагировали на ее эмоциональную речь. С тем же успехом Алябьева могла обращаться к детским стульчикам, расписанным под хохлому.

      Инспекторша продолжила обвиняющим тоном:

      – Психолог отмечает, что мальчик замкнут, тревожен, не хочет говорить о матери, боится идти домой. Ребенок неухожен, явно голодает, ходит в грязной одежде.

      – Ну что за бред вы несете! – Елена воззвала к заведующей детсадом: – Марина Георгиевна, да скажите же им! Разве я бью Костика? Разве он голодает? Разве у него грязная одежда? Это ведь неправда!!!

      Бизенкова не ответила, только закатила глаза к потолку, словно сцена действовала ей на нервы.

      Алябьева поняла, что все бесполезно. Что бы она ни сказала, это ничего не изменит. Они пришли забрать Костика и заберут его в любом случае. Что-то странное стало происходить со слухом, слова долетали до нее с огромными паузами. Махнач ритмично открывала и закрывала рот, а Елена слышала лишь обрывки: «жестокое обращение… существует угроза жизни ребенка… немедленно изъять».

      Ленка осознала, что еще секунда – и она грохнется в обморок. Усилием воли она заставила себя стоять, даже расправила плечи.

      – Отдел опеки и попечительства подал в суд СКАЧАТЬ