Двойная жизнь профессора Ястребова. Галина Мамыко

Чтение книги онлайн.

      Она говорила таким доверительным тоном в обращении к мужу, будто они сидели в пустой комнате, и на них не дышали два десятка чужих человек.

      Она старалась больше не плакать. Она помнила, что вокруг люди, хотя ей хотелось не помнить этого, и она продолжала говорить с мужем так, будто вокруг никого нет.

      Журналистам не хватило мест, некоторые уселись на полу. «Как у себя дома. Теперь с нами можно не церемониться, мы изгои», – ей обидно от понимания, что они изгои, и оттого ещё больше неприятны чужаки в её квартире. Они толпятся в двери, тянут головы, чтобы лучше расслышать и разглядеть родителей убийцы. Всюду жужжит, щёлкает, сверкает.

      «Хорошо, что на подоконниках цветы, а то бы и туда залезли», – она сдерживает раздражение и старается выглядеть приветливо.

      На чужих лицах напряжённое любопытство.

      – У нас с ним, – мать убийцы кивнула на мужа, – был знакомый историк.

      Она помолчала и добавила:

      – Знаменитый.

      Он не был знаменит, тот историк. Но ей захотелось придать значимость словам.

      Слушатели напряглись, подвинулись к старикам и как будто перестали дышать.

      – Не историк, – перебил отец убийцы. – Так, любитель.

      – Этот историк, который знаменитый, был нашим знакомым, – снова сказала мать убийцы. – И у него была большая домашняя библиотека. Наш когда увидел в первый раз…

      Мать убийцы запнулась на слове «наш» и бросила взгляд на журналистов. Ей хотелось сказать «сын», но она вспомнила, теперь её сын – убийца, и журналисты здесь именно потому, что её сын – убийца. Никого больше не интересует, что её сын – всемирно известный профессор. И она проглотила слово «сын».

      – Когда наш увидел эти книги, – повторила она, – то заинтересовался… Ну, теми, где про Наполеона. И стал ходить к тому человеку. С этого всё и началось.

      Она замолчала. Она ждала вопросов. Она знала, сейчас её спросят, что именно «началось». Она дождалась этого вопроса:

      – Началось – что?

      Она стала говорить про его детство, юность. Как взрослел, как учился. Как умел дружить. Как… Она знала, не это от неё хотят. «Они хотят смаковать всё, что может указать им на его страшное будущее. Но ведь он был хорошим, и зачем искать то, чего я не хочу искать», – думала она. Она вспоминала об убитой, и ловила себя на радостной мысли, что убита она, а не сын, и что сын жив. Да, он в тюрьме, да, мир вокруг сошёл с ума от этой новости, и все кричат так, будто его уже нет в живых. Но ведь он жив. И мать радовалась этому. Она вспоминала множество подробностей из его детства, заново переживала то, что когда-то уже было пережито, снова ощущала то счастье, которое осталось там, где осталось детство сына. Её вежливо слушали, но не записывали.

      «Они ждут, как шакалы», – думала мать убийцы с внезапной злобой. Она думала о том, что тоскует по сыну, жалеет СКАЧАТЬ