Голубка. Джасур Исхаков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Но это было не столь важно, посетители пивной, переглядываясь, изумлялись: «Копия…Точь-в-точь!», «Вот это да!», «Пушкин собственной персоной!» – и просили повторить.

      Слава о Пушкине разлетелась по парку мгновенно. Его приглашали за столики самые разные компании. И студенты со стройфака Политехнического, и торговцы с Алайского базара, и семейные пары. За несколько дней он стал известной личностью. Каждый день приходил в парк, как на работу, читал стихи, и ему наливали – кто водки, кто двадцать шестого портвейна. Угощали шашлыками и салатом из редьки. К концу дня, в стельку пьяный, он, качаясь, уходил куда-то в темноту спуска Асакинской улицы… А на следующий день, трясясь с похмелья, Пушкин возвращался в парк. И всё повторялось сначала. Один из постоянных клиентов «Котлована», филолог из университета, научил его ещё нескольким стихам, и теперь в конце своего выступления, тряся кудрями, он торжественно произносил: «Ай да Пушкин, ай да сукин сын!»

      Он стал своеобразным аттракционом, все считали своим долгом пригласить его за свой столик, кто-то даже совал деньги. Но от денег Пушкин всегда гордо отказывался.

      Однажды – это было начало июля – он попал за столик, где среди прочих сидела женщина лет сорока. Она была абсолютно одинока и потеряла всякую надежду на личную жизнь. Попала она в этот «весёлый» круг бездельников совершенно случайно. И когда один из пьяной компании стал под общий хохот приятелей дёргать Пушкина за бакенбарды, проверяя, настоящие ли они, Наталья (так её звали) закричала на весь «Котлованчик»:

      – Да как ты смеешь издеваться над человеком? Сволочи вы, а не люди!!! Идём отсюда…

      Она была сентиментальна и начитанна и, уводя Пушкина из пивной, говорила сквозь слёзы:

      – Ты же человек, а человек – это звучит гордо!..

      Пушкин, успевший перемешать за вечер приличное количество водки, портвейна и пива, почти ничего не понимал, но чувствовал, что его уводит добрая женщина, и поэтому не сопротивлялся. Только улыбка скользила по его тёмному лицу.

      Наталья привела Пушкина в свой глинобитный домик, расположенный в глухих самостроечных переулках ташкентского «Нью-Йорка», что напротив Боткинского кладбища. Внутри было всё чисто и аккуратно: на подоконнике за ситцевой занавеской зеленела герань, над столиком висел жёлтый абажур, железная кровать была покрыта покрывалом из разноцветных лоскутов. Она уложила его спать, а сама легла на сундук и, укрывшись старым пальто, проплакала почти всю ночь.

      Часов в двенадцать Пушкин проснулся от гудения примуса, на котором стоял тазик с водой. Он огляделся по сторонам, не понимая, где находится. В дверях появилась Наташа с охапкой белья и полотенцем в руках.

      – Проснулся, Жора? – улыбнулась она. Настоящее имя Пушкина Наташа узнала по татуировке «Георгий» на руке. – Давай-ка умоемся… Я тут тебе одежду на Тезиковке купила…

      …Она лила из ковшика тёплую воду на чёрные кудри, приговаривая:

      – Ох и оброс же ты! Надо тебе постричься…

      Потом они завтракали. На том же примусе Наталья пожарила картошки и залила двумя яйцами. Наливая СКАЧАТЬ