К нам едет Пересвет. Отчет за нулевые. Захар Прилепин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ формулируемое – хоть в музыке, хоть в поэзии – ощущение распада.

      Быть может, на этом фоне они особенно остро чувствуют свою ледяную волю, свое, видите ли, право на власть и на все дела, сопутствующие внедрению повсеместного – в их понимании – порядка.

      Ну и, конечно же, к самому понятию «декаданс» они относятся крайне негативно. И декларируют это…

      Однажды мне довелось встречаться с Владиславом Сурковым в Кремле. В составе группы российских писателей.

      У Суркова мягкие движения и улыбающиеся глаза, которые смотрят собеседнику в переносицу, от чего возникает ощущение, что он видит и тебя, и то, что у тебя за спиной. За три часа общения я ни разу не смог перехватить его взгляд глаза в глаза.

      Притом что, повторяю, он всегда смотрит на тебя.

      От него исходит ощущение и некоего странного надлома, и – одновременно – физической силы. В «желтой» прессе писали, что Сурков всерьез занимался искусством рукопашного боя и на исходе жизни «закостеневшего» СССР попал в «Менатеп» в качестве охранника первого лица – Михаила Ходорковского. Наверное, это неправда.

      Но ведь и эта ложь концептуальна.

      У телохранителя, утверждает пресса, довольно быстро обнаружились иные таланты – в области PR. И они, как показывает развитие событий, были востребованы и в «Менатепе», и – чуть позже – в Кремле.

      Сурков, что ныне известно всем, является определяющей фигурой российского политического пиара. А в силу того что сегодня пиар подменяет идеологию, можно сказать, что Сурков – главный российский идеолог. Человек, пришедший на смену иосифлянину Филофею («Москва – Третий Рим») и министру народного просвещения графу Уварову («Православие, самодержавие, народность»). Он должен сформулировать нашу национальную идентичность, а то она у нас куда-то завалилась.

      …Сурков говорил три часа, и вся речь его, по сути, была преодолением декаданса. В том смысле, естественно, в каком это слово упоминает Сурков: декаданса как психологического и социального упадничества. Литература ни при чем.

      – Часто, когда говоришь с людьми, чувствуешь, что отношение к тому, что случилось с Советским Союзом, дает им некое ощущение поражения, – сказал Сурков и обвел собравшихся вполне бесстрастным взглядом, но губы его при этом тонко улыбались.

      – Мы не проиграли, – сказал Сурков. – Мы вообще более свободны, чем когда бы то ни было за всю историю России. Мне кажется, что если мы будем воспринимать наше настоящее как производное от поражения, если в нас будет присутствовать эта постоянная родовая травма, то ничего хорошего у нас не получится. Я уверен, что европейская сущность нашей культуры привела нас – своим путем, быть может, окольным путем, достаточно кривым, как часто у нас бывало – но туда, куда идет вся европейская цивилизация.

      (Куда, кстати?)

      Следом зашел разговор о СМИ – и, как следствие, о свободах.

      – Я хотел бы напомнить, что мы имеем всего СКАЧАТЬ