– О нет! Только не его!
От меня не укрылось смущение, с которым Патрик поспешил отвести взгляд. Этот жест дал понять гораздо больше, чем если бы кто-то рассказал мне всю историю – тут, очевидно, слова были не нужны. Черт! Здесь даже не требовалось много наблюдать, чтобы прояснить ситуацию.
Усмешка сбежала с моего лица. Патрик никогда не делал тайны из своей личной жизни, и я слышала больше историй о мужчинах, с которыми он спал, чем хотела. Патрик был не из тех, кого отвергают – по крайней мере, такие казусы случались с ним нечасто. Сейчас мне оставалось лишь наблюдать, как краска заливает лицо друга, медленно подползая к его прекрасным высоким скулам.
Я снова бросила взгляд через всю комнату, в направлении Алекса Кеннеди.
– Он бортанул тебя?
– Тсс! – зашипел Патрик, хотя музыка и болтовня звучали так громко, что никто не мог нечаянно нас подслушать.
– Ничего себе!
Губы Патрика сжались еще крепче.
– Да замолчи ты, наконец!
Я в который раз посмотрела на Алекса Кеннеди, который все еще стоял в гостиной, опершись рукой на каминную доску. Теперь я заметила отутюженные стрелки на его черных брюках, обратила внимание на то, как аккуратно мягкий черный вязаный свитер облегает его широкие плечи и узкую талию. Что и говорить, этот Алекс умел носить одежду, впрочем, как и остальные мужчины, присутствующие здесь. Издали я могла видеть его темные глаза и длинноватые светло-каштановые волосы, которые выглядели так, будто он много раз проводил по ним рукой – или только что скатился с кровати. Чтобы выглядеть хорошо, подобные волосы требуют множества средств и усилий, и его шевелюра не была исключением. У меня возникло ощущение, будто красота черт Алекса сильно преувеличена, и на самом деле он не был таким уж прекрасным. Нет, объект моего изучения был, безусловно, очень мил, но, если бы Патрик не прицепился с этим своим «не смей даже смотреть», я бы, вероятно, взглянула на Алекса один раз, может быть, другой, но никогда не обратила бы на него внимание снова.
– Как так вышло, что я никогда прежде его не встречала?
– Он не здешний, – ответил Патрик.
Я опять оглянулась на мужчину, которого, повинуясь столь отчаянному желанию приятеля, мне стоило игнорировать. Алекс, казалось, был увлечен разговором с одним из друзей Патрика, их лица были напряжены и серьезны. Эти двое явно не заигрывали. Стоявший напротив Алекса человек гневно пил, его горло интенсивно работало.
Мне не нужно было поднимать руки, соединять большой палец одной руки с большим пальцем другой, а указательный – с указательным, чтобы изобразить границу фотографии, композицию которой уже мысленно составляла. Мое сознание делало это автоматически в то же самое время, когда наполнялось подробностями истории двух незнакомцев. Вспышка, щелчок… Я не захватила свою фотокамеру, но все же могла представить этот снимок. В уме СКАЧАТЬ