Друзья и враги. Александр Афанасьев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ образом преподносится дело о гибели русской подданной в автомобильной катастрофе, – заявил барон Хоу, – князь опускается до того, что пересказывает печатающиеся в желтой прессе сплетни и досужие домыслы.

      На сей раз я сдержался.

      – До вашего протеста мы еще дойдем, барон, – с кислой миной заявил Фрай, – сначала разберемся с заявлением господина Воронтсова. Итак, вы не отрицаете того, что у вас была винтовка и вы сделали несколько выстрелов из нее?

      – Не отрицаю.

      – И в кого же вы стреляли?

      – Я стрелял в машину, которая пыталась скрыться с того места, с которого дом обстреливали.

      – И вы видели, кто находился в машине?

      – Нет, потому что было темно. Но у меня достаточно опыта, чтобы сделать заключение о том, что это именно та машина, на которой пытались скрыться убийцы, обстрелявшие полицейских.

      – Не сомневаюсь в вашем опыте. Вы стреляли на поражение?

      – Да, безусловно.

      – Но почему же? Как вы могли быть уверены…

      – Извините, сэр… – перебил я Фрая. – В Северо-Американских Соединенных Штатах никогда не было терроризма, а у нас он был. Русский терроризм берет свое начало во второй половине девятнадцатого века, и террористическая активность не спадает и поныне. Мы сто пятьдесят лет живем в условиях непрекращающихся посягательств на нашу жизнь, собственность, само наше существование как народа. Поэтому у нас, сэр, принято стрелять на поражение в убийц, которые обстреливают тебя из винтовки пятидесятого калибра. И в любых других убийц мы тоже стреляем на поражение. Мы считаем, сэр, что-либо нужно стрелять на поражение, либо не стрелять вовсе.

      Фрай предпочел не развивать эту тему – он прекрасно знал, что будет, если эту запись прослушать, к примеру, на Большом жюри. Североамериканцы – совсем не такие толерантные, какими бы их хотели видеть власти. Им не нравится, что власть ничего не может сделать с бандитами, расплодившимися в больших городах, и не может даже открыто признать, что подавляющее большинство бандитов – либо негры, либо латиноамериканцы. Им не нравится, что в стране существует огромный класс людей, живущих на велфер[2] и годами нигде не работающих. Им не нравится, что сначала в коммьюнити с нормальными белыми законопослушными людьми въезжает одна мексиканская или негритянская семья, потом другая, обернуться не успел – урны перевернуты, ночью в проулках тусуются рэперы и гремит музыка, в соседнем гараже разбирают краденые машины, а наркоманы рыскают по улицам в поисках денег на дозу. И дом, за который семья платила двадцать лет, теперь можно продать только за треть цены. Вопрос тут не в цвете кожи. Вопрос в том, что существует значительная прослойка населения, которая предпочитает паразитировать на обществе, не давая ему ничего взамен, и считает, что законы общества писаны не для него, что можно, к примеру, не знать английский и требовать везде дублирующих надписей на испанском, вместо того чтобы учить язык. И существует другая прослойка общества, которая считает, что СКАЧАТЬ