Егор. Биографический роман. Книжка для смышленых людей от десяти до шестнадцати лет. Мариэтта Чудакова

Чтение книги онлайн.

      В 1967 году отец Егора пишет небольшую книгу: «Из Гаваны по телефону» – о своей корреспондентской работе на Кубе.

      В начале книги – первые сведения и впечатления: «Моя первая встреча с Кубой состоялась 11 апреля 1961 года под вечер… Очень много красивых девушек и женщин. Матово-белые, чуть смугловатые, смуглые, коричневые лица. Прически сложны и законченны. Одеты или в затянутые с большим вырезом платья, или в форму: зеленые брюки, голубые с погончиками рубашки и на широком брезентовом простроченном поясе в открытой кобуре пистолет».

      Под самый конец книги появляются знаки давно усложнившегося его отношения к кубинской революции.

      «Поначалу на Кубе все мне кажется довольно простым. Все прорисовано жестко, контрастно, как на схеме. Друзья и враги. Достижения и неудачи…»

      Осторожно подыскивает корреспондент «Правды» «проходные» (способные пройти цензуру) слова о Кубе, прибегает к полунамекам. Подчеркну: в эти годы публичное отношение к Острову Свободы советской власти (про внутрикабинетное, внутриаппаратное не говорим) не допускает полутонов и недоговоренностей – только патетические, восторженные слова. Так что уверена – Тимур Гайдар считал, что ему удалось передать свои сомнения относительно кубинского эксперимента – хотя на сегодняшний взгляд они практически неразличимы в его осторожных формулировках. Это и был язык времени – скованный подцензурный язык.

      «В этой жесткости есть своя логика, своя правда.

      Пройдет немало времени, произойдет множество событий. Ошибаясь и учась на ошибках, Куба будет нащупывать пути развития своей экономики. Минуют тревожные дни карибского кризиса. Прошумит над островом циклон “Флора”… Я буду влюблен в Кубу, потом начну огорчаться и даже раздражаться».

      Правда, ни слова о том, на что именно раздражаться, – это раздражение замечал и семилетний Егор, но не мог понимать; об этом писал Тимур Гайдар в 1964 году жене – нет «положительных процессов развития. У меня ощущение, что все стоит на месте, а значит пятится назад…».

      Важны последние страницы книги, нескрываемо самокритичные.

      «Перечитывая оригиналы своих гаванских корреспонденций, я вдруг с грустным удивлением обнаружил, что не одна, не две, а целых три заканчиваются одинаковой фразой, сообщающей, что сейчас поет вся Куба.

      …Я выложил все корреспонденции на стол, целый ворох бумаги, и перечитал с надеждой, что из этого составится книга. Мне стало грустно. Лишившись злободневности, они потеряли право на жизнь. Одни показались выспренними, другие – поверхностными. Почти из каждой выпирали ненужные эпитеты: Гавана – “солнечная”, солнце – “палящее”, решимость – “непреклонная”, СКАЧАТЬ