Пять синих слив. Наталья Молодцева

Чтение книги онлайн.

      Однако и Кемля дала нам не особенно много: всего лишь копию свидетельства о рождении мамы и свидетельство о смерти бабушки.

      – Но нам надо свидетельство о бабушкином рождении, – настаиваем мы.

      – Все свои архивы мы просмотрели. И – безрезультатно. Теперь вам надо в церковных книгах искать. Рождение, смерть, регистрация брака – до советской власти все эти сведения заносились в них.

      – И где же эти книги теперь хранятся?

      – В республиканском Центральном государственном архиве, в Саранске.

      Сказать честно, домой мы возвращались уже не в таком оптимистичном настроении. Но и упадническим настроениям решили не поддаваться.

      Вспоминали Владимира Николаевича, обсуждали его рассказ.

      – Он говорит: сорок человек отпустили и только десятерых убили. Вот оно: лес рубят – щепки летят… Надежда Павловна говорила, что Андриан Иванович 1872 года рождения. То есть было ему тогда сколько? Сорок шесть лет. Пожалуй, староват для восстаний…

      – Расстрелянных зарыли всех вместе. И креста не поставили. Но спустя время крест на этом месте появился. И стоял до 60-х годов. К этому времени сгнил, упал. На его месте появился новый. И этот со временем упал. И больше уже никто крестов не ставил… А, мам? А ты говоришь – зачем их тревожить. Но если никто больше не поставит креста… не скажет слова… наше общее прошлое просто истает! Испарится, как дым… Ой, опять поворот на Верхоладку! Прошлым летом, помните?

      …Прошлым летом, спасаясь от комаров, мы с облегчением уселись в машину. Тронулись… И тут на дороге появилась старая женщина. «Батюшки, – ахнула мама. – Да это, никак, Дуся. Жень, тормози».

      Брат остановил машину. Мама вышла, а мы остались наблюдать встречу подруг детства и юности из приоткрытого окна «форда»…

      – Нюр, это ты? А я гляжу, кто это в тот край проехал? Не цыгане ли, думаю, а то еще чего подожгут.

      – Я, Дусь, я. Здравствуй, голубушка.

      Поцелуи, слезы…

      – Как живешь-то, Дусь? – спрашивает мама.

      – Живу вот…

      – Не боишься тут одна?

      – Да я не одна – с сыном. Только он что есть, что нет – пьет без памяти. Зимой волки воют вокруг…

      И – с неожиданной силой:

      – А, до чего страну довели! Раньше, в колхозе-то, хоть и работали, как батраки, а все равно весело жили! Мы уж привыкли к ним, колхозам. Зачем было эту жизню ломать?

СКАЧАТЬ