Алмазы Джека Потрошителя. Екатерина Лесина

Чтение книги онлайн.

      – Как они погибли? Твои родители. Извини, если это… не в тему, но… я хочу понять.

      За стеклами очков выражения глаз не поймать.

      – Разбились. Обычный перелет. И с самолетом было все в порядке. Он следил за своими вещами, – Илья скрестил пальцы и, словно спохватившись, распрямил. Его ладони вновь были параллельны друг другу и вызывающе асимметричны. – Ты ешь, Лисенок. И не страдай о том, чего не изменить.

      Все верно, конечно. Только неправильно.

      – Время собирать камни? – спросила Саломея.

      Илья кивнул, и на столе, между тарелками и свечами, принесенными заботливым метрдотелем, появилась папка. Черная кожаная папка с серебряной застежкой.

      Папа в таких носил «дела насущные».

      – Знакомься, Герман Васильевич Гречков. Именно Гречков, с «в» на конце. С Гречко не путать…

      Глава 2

      О Вере и суевериях

      Шестьдесят три года, но выглядит старше. Высок. Массивен, но не грузен. Красноватый оттенок лица. Ослабленный узел галстука. Одышка? И давление скачет.

      – Мне вас рекомендовали. – Он начинает разговор первым и чуть наклоняется, норовя заглянуть в глаза.

      Илья выдерживает взгляд. И сам разглядывает гостя, которым, в свою очередь, рекомендовали заняться. Массивная челюсть. Массивный нос. Массивное надбровье.

      Шея короткая, со складочкой кожи над воротником.

      – Я в эту муть не верю. Но Полинка волнуется.

      – Женщины всегда волнуются, – отвечает Илья, пользуясь паузой в речи собеседника.

      Руки широкие, лежат на подлокотниках кресла вроде бы свободно, спокойно, но в то же время спокойствие это нарочитое.

      – Точно. Я ей говорю – муть все это. А она волнуется. Ну и чего теперь? Пусть проверяет… только и я проверю, по-своему. Чтоб уж раз и навсегда. Ясно?

      – Нет.

      – Не врешь, – клиент грозит пальцем. – Правильно. Мне врать нельзя. Запомни.

      – Хорошо.

      – Моя дочь, – фотографию он вытаскивает из нагрудного кармана двумя пальцами, отрепетированным небрежным жестом. И так же небрежно кладет на стол. – Умерла. Год как. Утонула в ванной. Как можно было утонуть в ванной? Я, грешным делом, решил, что не сама. Но проверили все. Все, я тебе говорю, проверили! Землю жрали и ничего не нашли.

      Дочь Гречкова не похожа на него. Разве что лбом покатым и широкой переносицей, которая делала некрасивое лицо особенно некрасивым.

      Фотография любительская. Неудачная. Девица стоит вполоборота, ссутулившись. Длинные волосы цвета мокрой соломы висят, закрывая лицо.

      – Она хорошей была. Слабенькой только. Вся в мамашу – такая же курица. Я уж старался как мог, да только… моя бабка говорила: кому повешенным быть, тот не потонет. А Верунька потонула.

      Она уже на фотографии выглядела мертвой, как слеза аконита. Илья кожей ощущал эманации разложения, исходящие от снимка, от человека, сидящего напротив, готового СКАЧАТЬ