Китай, Россия и Всечеловек. Татьяна Григорьева
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Китай, Россия и Всечеловек - Татьяна Григорьева страница 37

СКАЧАТЬ покоем, а покой называется возвращением к сущности. Возвращение к сущности называется постоянством» (3, т. 1, с. 119). Таким образом, по даосским представлениям, на уровне единичного каждая вещь возвращается к своему началу; возвратившись к своему началу, достигает покоя; достигнув покоя, выявляет свою сущность; выявив свою сущность, приобщается к постоянству, к высшему состоянию всеединства. Можно сказать, идет движение по спирали, от одного витка к другому или от одного концентрического круга к другому вокруг одной оси: от движения к покою, при котором выявляется сущность, достигается постоянство, последнее же и есть Единое, или Великое Небытие.

      Подобный тип отношения единого и единичного, непрерывного и прерывного образует сложную структуру: в пределах великого круга существует бесконечное множество разновекторных кругов. Движение расходится и концентрическими кругами, следуя туда-обратно, и по окружности. Невозможно описать все формы этого движения (видимо, действительно его осмысление предполагает многомерное мышление). Но в конечном счете все возвращается к покою, в Небытие, чтобы вновь вернуться к жизни уже в новом качестве. Дао «возвращается к небытию. И вот называют его формой без форм, образом без существа. Поэтому называют его неясным и туманным» (3, т. 1, с. 118). Все выплывает из Небытия и возвращается в Небытие. «Возвращение есть действие дао, слабость есть средство дао» (2, с. 233) ^ то есть в Дао входят неусилием, недеянием (увэй).

      Иной подход демонстрирует буддизм, в концепции которого нет места возврату, все устремлено к покою, к преодолению движения, к Нирване. Нирвана – абсолютное успокоение (в отличие от Тайцзи и от Дао, которые в потенции содержат оба начала – покой и движение). В Нирване дхармы прекращают всякое волнение, приходят в состояние полной успокоенности. Согласно «Удане», Нирвана – то, где «нет ни движения, ни покоя, ни возникновения, ни уничтожения» (6, с. 173). Для буддизма нехарактерны представления о том, что все выплывает из Небытия и, совершив круг развития, возвращается в Небытие, чтобы в новом качестве опять стать бытием.[152] Речь идет не о движении по кругу, а о преодолении круга сансары, о преодолении всякого круговращения и достижении абсолютного покоя. Освобождение – выход из круга сансары на «другой берег», окончательный переход в другое состояние, полное переворачивание того, что есть, полное выпадение из феноменального мира. Собственно, внешне все остается тем же, только психика меняется, человек внутренне выпадает из ограниченного мира форм, не ощущает преград. В текстах Ма-хаяны, в частности одной из ведущих ее школ – Мадхьямика (Срединного, или нулевого, пути), подчеркивается единство, или недуальность, Нирваны и сансары. Достаточно вспомнить Нагарджуну (II в.): «Предел Нирваны и есть предел сансары, они ничем не отличаются друг от друга» (Мула мадхьямика карика, 7, с. 77).[153]

      Одно дело – двуединство, другое – недуальность. В первом случае утверждается относительность противоположностей, СКАЧАТЬ



<p>152</p>

У О. О. Розенберга, известного русского буддолога, по этому поводу сказано: «Не следует думать, что достижение Нирваны представляет собой возвращение к какому-то первоначальному состоянию невзволнованности. По учению буддизма, волнение безначально, оно, следовательно, не есть результат грехопадения, оно не грех, который нужно искупить, а первобытное страдание, которое должно быть приостановлено» (20, с. 257).

<p>153</p>

Речь идет не просто о совмещении, а, по выражению А. Н. Зелинского, «о той сопряженности сансары и нирваны, которую можно рассматривать как некое „металогическое единство“, выходящее за пределы двойственности между „тождеством“ и „различием“ в их обычном логическом смысле» (21, с. 332).