Однако свежеиспеченный граф Мальборо, видимо, ожидал большего, потому как вскоре вступил в тайную переписку с якобитами как в Англии, так и за ее пределами, в чем ему активно способствовал старый приятель лорд Годольфин. В общем, слишком уж предприимчивому графу пришлось даже немного посидеть в тюрьме. Впрочем, это явно пошло ему на пользу – выйдя на свободу и убедившись, что трон под Вильгельмом еще более упрочился, он больше не встревал в сомнительные истории, а служил верно и самоотверженно, проявив недюжинный полководческий талант в войне за Пфальц. Годольфину же не потребовалось даже отсидки, ибо он, будучи выдающимся финансистом, как политик не представлял собой почти ничего, да и был, если называть вещи своими именами, изрядным трусом.
Сейчас граф Мальборо командовал английскими войсками во Фландрии, причем весьма успешно. Многие считали, что как полководец он превосходит даже самого Евгения Савойского. И Вильгельм раздумывал – как, назначив его сейчас главнокомандующим всеми английскими войсками, после победы в войне быстро и без эксцессов задвинуть слишком уж честолюбивого Джона Мальборо в такую тень, откуда он точно не будет представлять никакой опасности.
Пожалуй, вот тут-то и пригодится Годольфин, решил король. Лорд основательно погрел руки сначала на австралийском займе, а потом на закупках вооружений у того же герцога Алекса. Причем, что интересно, герцог сам рассказал об этом, добавив, что по-австралийски подобные фокусы называются «откат», а полагается за них веревка, вне зависимости от наличия или отсутствия смягчающих обстоятельств. Вильгельм, конечно, тогда ответил, что в Англии с гораздо большим уважением относятся к человеческой жизни, поэтому говорить о вине можно только при наличии доказанного преступного умысла, но сделал заметку в памяти. И вот, кажется, скоро она может пригодиться. Потому как граф Мальборо не только отличался несколько избыточным честолюбием, но и хоть сколько-нибудь заметным бескорыстием тоже никогда не страдал. То есть греб под себя, даже мельком не задумываясь о чувстве меры. Интересно, где это он успел перебежать дорогу герцогу Алексу? Ведь тот сразу отнесся к графу довольно неприязненно, хотя поначалу даже не запомнил имя и ошибочно назвал Черчилля Уинстоном. Да и потом мнения своего явно не менял. Но все, что ни делается, к лучшему – надо только понять, как его правильно использовать. И значит, после войны обязательно вскроются неприглядные СКАЧАТЬ