Вверх по реке времени. Российские школьники об истории XX века. Сборник работ стипендиатов Фонда Михаила Прохорова – лауреатов Всероссийского исторического конкурса старшеклассников «Человек в истории. Россия – XX век». Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ беседа с бабушкой, Анастасией Федоровной Козловой. Она родилась в 1932 году, как раз тогда, когда, согласно статье из энциклопедии, утверждался «советский социализм». Я сразу же задала бабушке такой вопрос: «Как жилось тебе во время социализма?»

      И бабушка начала свой рассказ: «Социализм – лучше всего. Бывало, поставишь на стол чугунок с картошками, огромную чашку огурцов. Усядешься на дерюжку да уминаешь картошечку с огурчиками. Колбасы тогда и в помине не было. Мы о ней ничего не знали и не видели никогда».

      Мне показалось странным, что бабушка назвала социализм «самым лучшим» и сразу же заговорила об отсутствии колбасы в социалистический период. Уж не пошутила ли она? Тогда я спросила об условиях работы при социализме. «Я тебе расскажу, как было, – охотно заговорила бабушка. – Я была совсем еще молоденькая девчонка. Мне дали 36 телят, и я гоняла их пастись на гору. И мне за эту работу давали „палочку“, трудодень».

      Я опять очень удивилась: «Как, вам не платили денег, ничего, одну «палочку» ставили? Как же вы тогда жили? Как, с чем вы ходили в магазин? С „палочкой“ этой?». – «Вот так и не давали. Но все же в колхозе выписывали иногда хлеб и еще что-нибудь. Вот я, к примеру, получала 50 кг хлеба, а может, и мешок и два, смотря, сколько давали на трудодни. Получишь, привезешь – и вроде бы есть чем питаться. Зачем в магазин идти? А деньги стали водиться, когда стала я работать на свинарке. Там в качестве платы выдавали поросят. Выкормишь его и везешь на базар продавать. Приедешь с базара – а тут уже агент сидит, ждет. Расплатишься с ним – какие-то деньги и останутся. Хлеб тогда свой пекли, одежду шили у швечихи (так бабушка назвала швею). Она во время войны тем и питалась, что ходила по домам и шила, а ее за это кормили. У меня до сих пор сохранились жакетка и пиджачок, которые она сшила. Вот так мы и жили. Но не мы одни, так жили все. Даже председатель колхоза только тем и отличался, что у него скотины было побольше, и он мог зарезать ее для себя, а не все продавать на базаре. После войны налогами душили: масло сдай в государство, мясо сдай в государство. Есть у тебя мясо или нет, но положенное сдай. Есть у тебя кура или нет, а 100 яиц сдай. Это хоть умри, но надо было сдать. Я родилась в 1932 году. Наверное, самое трудное время застала».

      Бабушка задумалась, и я тоже. Что-то невеселая картина вырисовывалась для «самого лучшего» времени. Потом я спросила: «Ты верила, что социализм – это ступень к коммунизму и что вообще придет коммунизм?» Бабушка ответила своеобразно: «Я не верила. Коммунизм – это знаешь что такое? Это когда наварят котел здоровый, в очередь будешь становиться, и тебе будут из этого котла наливать. Нам, колхозникам, некогда было раздумывать на такие темы. Жили да жили, вручную коров доили, вручную свинарки вычищали, парили мякину свиньям. Это страшное время было. Какой там коммунизм…» Я спросила и о раскулачивании в деревне. «Мой дед попал в раскулачивание. Пришли хозяйство забирать, ну дедушка и отдал лошадку. Больше-то отдать нечего было.

      Что поделать, он отдал эту лошаденку. Ведь в тюрьму неохота идти. Дедушка у меня умный был, сопротивляться не стал. Отдал лошадь – остался дома». – «В начале своего рассказа СКАЧАТЬ