Анархисты. Александр Иличевский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ реки слепило ползущим по нему солнцем; река шла подо льдом, волнуя у берега пряди водорослей, проталкивая там и тут матовые, мускулистые пузыри воздуха. Наконец на плес, с кувалдой в одной руке и бензопилой в другой, выходил Капелкин и вперевалочку, оставляя по себе паутины трещин во льду, скользил между группками машущих ему детей; разобравшись в диспозиции, он шел ниже по течению и, примерившись еще разок, вырезал пилой длинную полынью. Затем обходил те места, где стоял налим – головешка подо льдом с чуть шевелящимися плавниками, – заходил с хвоста против течения, целился и кувалдой, коротким ударом в голову, глушил рыбу; белые точки рассыпались по льду, дети сбегались к полынье багрить добычу.

      Летом руководимые Капелкиным дети беспрестанно играли в мушкетеров, отливали оловянных солдатиков и устраивали на берегу реки сражения среди песочных замков, смоченных крахмальной водой. Часто вокруг усадьбы раздавался грохот стучащих палок, означавший очередную стычку с гвардейцами кардинала. Когда передряга добиралась до двора Соломина, он выскакивал из мастерской, в отчаянии призывая дуэлянтов обвязывать шпаги бинтами, чтобы не так громко стучали. К тому же дети ходили к реке непременно через участок Соломина, сумев каким-то образом отбить доску в заборе. Они протоптали тропинку через газон, и Соломин решил их подкараулить и сделать внушение. Но услышал, как крупная, почти дебелая темно-смуглая от загара девочка в белом купальнике и купальной шапочке, стоя перед щелью в заборе и поджидая, когда протиснется ее подруга, говорит: «Жалко, я не собака, я бы снизу подползла», – и передумал.

      Капелкин питал к Соломину симпатию и уважение, замаскированные жесткостью и иронией. Он с почтением относился к его художественным опытам, и Соломин находил в нем благодарного, но безответного слушателя. В походах Капелкин помогал ему таскать мольберт и подрамники и, пока Соломин пританцовывал перед холстом, лежал в нагретой солнцем пахучей траве под столбом жаворонкового звона. Время от времени Капелкин поворачивался на бок и раскуривал трубку. Это означало, что он не прочь поболтать с Соломиным, и тот, услыхав запах табака, начинал говорить.

      – Знаешь ли ты, Иван Ильич, какая сила формирует для нас всю эту красоту? – начинал он, разводя руками и показывая не то на холст, не то на ландшафт. – Почему край наш так богат пейзажем? Откуда берутся ярусы террас вдоль рек и множество складок-холмов? Куда ни глянь на десятки верст – всюду подъемы и спады, а иной раз глаз из одной точки находит и пять-шесть гряд подряд… Дух захватывает! А когда-то – страшно даже подумать, в какой древности, – здесь было мелкое теплое море. По берегам его царили заросли хвощей. На прогретом солнцем мелководье кишела водная живность – фораминиферы, гребешки и множество других моллюсков. На них охотились кистеперые рыбы, те самые, что первыми выбрались на сушу. Все эти твари сгинули, и останки их отложились в осадочную толщу известняков. В юрский период сюда снова пришло СКАЧАТЬ