моей мамы. Но и дома я не сразу легла спать. Прикрыв настольную лампу покрывалом, чтоб падающий от нее свет не заметили родители, я продолжила составление прогнозов не только для воды, но и для корней одуванчиков, лопуха, пырея и прочих растений. Опомнилась около четырех часов утра и легла в кровать, продолжая прокручивать в голове фазы луны, время ее восхода и захода, и влияние созвездий. Когда же в семь утра меня растолкала мама и сообщила, что пора вставать, я чувствовала себя очень усталой и несчастной. Полуумирающим голосом я принялась говорить мамулику о своем плохом самочувствии, но та велела мне живей собираться, чтобы не опоздать в школу, и ушла вместе с папой на работу. Я уныло ковыряла вилкой яичницу, которая была на завтрак, глаза мои слипались, и я задремала за кухонным столом над тарелкой, опершись щекой на руку. Спала я, впрочем недолго, но когда проснулась – часы показывали время начала первого урока. Прикинув, что мне надо еще причесаться, дойти до школы, я поняла, что таким образом приду только ко второму уроку. Вторым уроком была история, которую я вообще не открывала и поэтому о содержании параграфа могла только догадываться. Меня бы ничуть не смутило это обстоятельство, если бы не одно «но»: была середина сентября, а у меня еще не имелось ни одной оценки по истории, и потому Лариса Анатольевна меня точно должна была спросить. Я решила, что двойка мне обеспечена в этом случае, и посчитала, что лучше прийти к третьему уроку, а в школе на расспросы учителей сказать, что утром была у зубного врача. Поскольку до третьего урока было еще далеко, я доела яичницу, съела бутерброд с колбасой, выпила чаю с конфетками, затем попробовала нового вишневого джема, похрустела чипсами и, так как мне все еще хотелось спать, решила ненадолго прилечь и… провалилась в глубокий сон до обеда.
Пересказав Машке всю эту историю, я снова поинтересовалась, почему ее лицо не выражает радости бытия.
– Потому что историчка меня сегодня вызвала отвечать и поставила двойку! Нет, ты не подумай, что я особо переживаю из-за какой-то пары, просто мне обидно, что ее не устроил мастерский пересказ того немногого, что я успела прочесть на перемене, – махнула рукой Машка. – Вот-вот! Слушай, Ирка, а может, ты, как юная ведьма, наведешь на нее порчу? Ну, какую-нибудь самую простую. Разве можно так не любить детей! Ну подумаешь, один раз не готова, зачем сразу двойку ставить, я же сказала, что к следующему уроку выучу абсолютно все!
– Нет, Маш, мы наведение порчи разбирали пока только в теории, а практиковаться мне Еремея еще не разрешила, – ответила я.
– Жаль. Кстати, я совсем забыла тебе рассказать. Такие странные события происходят в нашем классе! Верка увела у Алинки Гошу!
– Не может быть! – воскликнула я.
– Да может! Бедная Алька, лучшая подруга увела у нее любимого! А Верка эта ходит, и ей хоть бы что! Знаешь, если б я оказалась в такой ситуации, я бы не стала, как Скрипачева, грустно сидеть за партой, я бы пошла и убила тебя за такое дело!
