Название: «Время и бремя тревог». Публицистика Валентина Распутина
Автор: П. П. Каминский
Жанр: Языкознание
isbn: 978-5-9765-1337-2,978-5-02-037742-4
isbn:
В «тофаларских» очерках есть робкие размышления о смысле человеческого бытия. Здесь настойчиво звучит тема смерти. Конечность человеческой жизни признается тем главным различием между природой и человеком, которое позволяет тофалару быть лишь хозяином, но не властелином тайги. Однако, как утверждает В. Распутин, человек обладает бессмертным духом, «И этот дух – надежда»[107]. В тофаларском обществе причудливым образом соединяются архаическое и современное: «В поселках рядом с новыми, красивыми домами стоят юрты. В них никто не живет, они никому не нужны, но старики не решаются сжигать последние мосты, связывающие их с прошлым»[108]; у старух рядом с иконами висят портреты космонавтки Валентины Терешковой, они не воспитывают в своих детях религиозность, а отправляют их в школу. Сохранение памяти, с одной стороны, и поклонение молодости, с другой, обеспечивает непрерывность жизни этноса и, таким образом, компенсирует смерть отдельных людей. В рассказе «Эх, старуха…» старая тофаларка не боится смерти: «Она выполнила свой человеческий долг: после нее на свете остаются дочь, ставшая матерью, и девчонка, которая тоже когда-нибудь станет матерью. Ее род продолжался и будет продолжаться – она в этой цепи была надежным звеном, к которому прикреплялись другие звенья»[109].
Художественная система очерков еще не была совершенной, над ней довлело самодостаточное любование экзотикой. Так, сказание о невиданном богатстве Саян до прихода в них тофаларов[110], записанное со слов стариков, в тексте не мотивировано, причины конца мифического изобилия и величия далее не разъясняются. В. Распутин сразу переходит к изложению легенды о причинах переселения тофаларов в горы – бегство от жестокого белого царя. Сами легенды приводятся в очерке «Край возле самого неба» лишь с экспрессивной целью – подчеркнуть достоинство и самосознание этого коренного сибирского этноса, лишь после революции избавившегося от обидного прозвища «карагас», т. е. «черный гусь». Белый царь из сказания сравнивается в злобе и жестокости с Казыр-рекой, однако горы, которые боятся злых речек, не становятся метафорой народа тофаларов; образы природы в этом очерке самодостаточны СКАЧАТЬ
105
Там же.
106
Распутин В. От солнца до солнца… С. 25.
107
Там же. С. 24.
108
Там же. С. 24.
109
Распутин В. Эх, старуха… // Распутин В. Край возле самого неба. С. 54.
110
«Есть возле Верхней Гутары Сопигора. Тогда все горы такие были. На верхушку посмотришь – шею сломать можно. <…> кедрач невиданный и неслыханный – весь в шишках, как шерсть на звере. <…> Белку тогда самый умный человек за сто лет никак бы не сосчитал». См.: Распутин В. Край возле самого неба… С. 4.