Гибрид. Для чтения вслух. Игорь Беляев

Чтение книги онлайн.

      – Кристос терпел. И нам велел, – всегда говорит моя бабусенька.

      И я терплю. Из последних сил.

      А бабушка, между прочим, опять собирает у своих знакомых детские вещи. Потому что у Дворничихи скоро получится новый ребенок.

      Теперь очень трудно разводить детей сколько хочешь, как до революции. Кормить нечем, и жилплощади не хватает.

      На Никицкой Дворничихе дали в большом доме подвал. Но ведь подвал тоже не резиновый!

      Я прямо вижу сейчас эту картинку.

      Вот сижу дома у раскрытого окошка. Горло уже не болит. Но на улицу пока не пускают. Ребята играют в «штандр» маленьким мячиком. Дворничиха на лавочке, лускает семечки и объясняет соседкам:

      – Никаких энтих в Москве раньше не было. А вот после энтой революции все сюды набежали. И до чего хитрющий народ! Морду корчит, зубы заговаривает, а сам норовит квартирку хапнуть. Ладно-ть. Хозяин их всех надысь раскусил. Куды ни кинь – враг народа. Вот паразиты! Им што Володька, што Кристос – один черт. Продали матушку Расею германцу за двугривенный. Над людями измываются. Ситцу и того нет. Когда ж ето было, чтоб в Расее ситцу не было? Ладно-ть. Отольются кошке мышкины слезки…

      Бабушка мне чертыхаться не велит. «Володька», догадываюсь, это товарищ Ленин. А Ленин раньше был Сталиным. Только теперь он лежит на Красной площади, в Мавзолее. И все к нему ходят по очереди.

      Но бабушка к Ленину не собирается. И папин дедушка не хочет. Потому что не любит смотреть на мертвых вождей.

      Жалко, детей туда одних не пускают.

      Может, я Аню уговорю? Когда совсем выздоровею.

      Или в Мавзолей, или в зоопарк!

      Папин дедушка уткнулся в свою газету и ничегошеньки не видит. Даже в шашки со мной играть не хочет. Хотя я уже умею.

      А Вовка не умеет. Он старше меня. На полголовы. И говорит, что шашки – «лабуда». Вот «расшибалка» – мировецкое дело.

      Дедушка меня еще в шахматы научит. Потом когда-нибудь, когда будет время.

      У меня всегда полно времени. А у взрослых, я смотрю, никакого времени нет. Просто смех.

      Когда мне совсем делать нечего, я сижу и думаю. Вот так. Как папин дедушка Бориспалыч!

      Он у нас ничего не делает. Только думает.

      А за него все делает папина бабушка. Адельсидоровна!

      Она вчера играла на рояле. Как мама. Только чуть-чуть. У нее теперь распухли руки, и пальцы совсем не слушаются. Но все равно, мама сказала, Шопен у нее неплохо звучит.

      – Перестаньте сказать, – говорит бабушка Адельсидоровна, – когда я играла на экзамене, это был полный фурор на всю Варшаву.

      А после-послезавтра Адельсидоровна пожалуется при мне маминой бабушке:

      – Какой вы счастливый человек, Елизавета Николаевна, если еще верите в Бога…

      Ребята перестали играть в «штандр».

      Мячик поскакал-поскакал и провалился в решетку. Теперь надо идти за ним в подвал, к Дворничихе. Или ждать Вовку. А он где-то в СКАЧАТЬ