Коктейль желаний. Мария Бирюза

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Пережидая предваряющий передачу рекламный блок, он раскрыл и стал пролистывать большую толстую тетрадь, в которую вот уже много лет записывал особо интересные на его взгляд тактические приемы, оригинальные ходы и варианты двойных или комбинированных нападений. А на экране чудо-таблетки сменялись чудо-кастрюлями и стиральными порошками…

      С нетерпением взглянув на свои наручные часы, Михаил Иванович отстегнул браслет, снял их и перевернул – на оборотной стороне было выгравировано «Aditum nocendi perfido praestat fides», что в переводе с латыни означало «Доверие, оказываемое вероломному, дает ему возможность вредить».

      Отец, человек старой закалки, всю жизнь прослуживший на таможне, вручил их ему в честь успешного раскрытия его первого дела. Тогда эта надпись показалась Мише чересчур многозначительной, пафосной, что ли, и он никому ее не показывал, стеснялся. Однако с годами слова, выбранные отцом, все больше ему нравились, он стал понимать их, а теперь всегда про себя добавлял «и на ничью не согласен».

      Любовно потерев пальцем овальные буквы, Галемба положил свой талисман на стол и, задумавшись, провел рукой по седеющим волосам… Сколько же у него теперь на счету успешно раскрытых дел? Надо как-нибудь подсчитать – к уходу на пенсию пригодится.

      Не все было гладко, конечно, но каждое дело, даже самое трудное, Михаил Иванович вспоминал с удовлетворением, кроме одного случая. Тогда он только пришел в МВД, был рядовым сотрудником и работал под началом следователя…

      Однажды ему выпало участвовать в облаве. В одном институтском общежитии наркоторговцы устроили притон, и его группе предстояло задержать организаторов. Оперативники сработали удачно, только вот Мишу Галембу ранили, прострелили левую руку, в результате он лишился указательного пальца и половины среднего. Для молодого лейтенанта это было трагедией, ведь он родился левшой.

      Долго, с упорством, он учился стрелять правой рукой и добился отменной меткости, а вот писать… почерк так и остался «труднопроходимым». Характер его после травмы тоже переменился, стал резким, упрямым, а за тридцать лет службы еще больше ожесточился и очерствел.

      За окном истошно взвыл ветер, и ледяная крупа залязгала о стекло… Михаил Иванович сжал в кулак искалеченную руку, чувствуя, как от этих звуков недостающие пальцы начинает покалывать, словно под ударами электрического тока. Достал из кармана пачку анальгина, который всегда держал при себе на такой случай – другие, более сильные средства не признавал, считал наркотиками – заглотнул таблетку и придвинул поближе один из обогревателей, тот, что слева.

      Холода он не переносил органически с тех пор, как получил ранение, и эти фантомные боли, особенно зимой, доводили его до белого коленья. Врачи объяснили, что они практически не лечатся, а с годами могут даже усиливаться, вот он и спасался от них в морозы, раскочегаривая дополнительными радиаторами свою квартиру и служебный кабинет.

      Откупорив баночку СКАЧАТЬ