Мишахерезада. Михаил Веллер

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ грамматической некорректности фразы ее радостный смысл не вызывает сомнений.

      К числу недостатков Камчатки относится отсутствие железнодорожного сообщения с материком. С Камчатки можно только улететь. Еще можно уплыть, но это надолго.

      Я провел в петропавловском аэропорту сутки. Милосердие цвело не здесь. Здесь предпочитали служебную триаду ценностей: деньги, закон и русский матерный. Нет денег? – нет любви.

      Что остается бродяге, если не ломится проканать на ша́ру? Остается идти работать, как это ни противно.

      Меня давно научили, где что почем. Я поехал в рыбпорт и предложил себя в грузчики. То бишь в портовые рабочие по обработке маломерных судов прибрежного лова. Шла путина, все упирались не разгибаясь.

      Бригада из четырех-шести человек формировалась с утра. Притершиеся люди старались сохранять команду. Назначали на пирсы. РБ и МРСы подходили полные. Там в среднем полста тонн водоизмещения, обычное удаление двадцать миль от берега, но уж это как капитан решит.

      Семь рыл экипажа шли на отдых. Принять стакан и поспать, иногда даже помыться. А мы решетчатыми лопатами сгребали рыбу в сетки и контейнеры, кидали на транспортер и очищали трюм. Потом гнали одного в диспетчерскую, и получали новое судно. И так далее. С темнотой включались люстры.

      Так вот, отбирали в сторону несколько икряных самок побольше. Горбушу или кижуча. После работы – сетку над ведром, и протирали икру от пленок. В общагу с собой приносили полведра. На пятерых больше некуда. Только посолить.

      И вот после работы мы обедали. Меню без затей: на каждого полбуханки хлеба, поллитра водки и икры красной свежесоленой тут же – не ограничено. Книга о вкусной и здоровой пище.

      Полстакана – бульк, и ложка икры, столовская мятая алюминиевая ложка, с которой светло-алая, нежно-упругая, обтекающая янтарным жиром и соком икорочка сваливается, не помещаясь в рот, и там во рту тает. И хлебушком зажевать. И повторить.

      Вот что такое наслаждение развратом. А вы говорите.

      Причем небрежно так. По-мужски. Сурово. Привычное дело.

      – Она питательная. Очень калорийная, – заботливо говорили мы друг другу.

      – Какие деньги. Так хоть пожрать. Будет что вспомнить, – говорили мы.

      – С такой пахоты не вмазать и не покушать – хрен долго выдержишь, – говорили мы.

      Зачерпывали миской из ведра и двигали насередь стола.

      Через пять дней я с трудом остановился на пятидесяти рублях.

      От пункта А до пункта Б

      Боги погоды – синоптики – сделают козью морду хоть кому. В аэропорту спят на стульях, прилавках, на полу и на лестницах. Перешагиваешь через скрюченные тела, как Наполеон в чумном бараке. На третьи сутки устают пить и тоскуют тупо и трезво. В Хатанге или Игарке можно зимой и на три недели засесть. Сейчас, ты что, ерунда, к вечеру улетим. И что? Улетели таки!

      Ил-18 Петропавловск-Камчатский – Ленинград. Забит под завязку и еще несколько стоячих за дополнительную СКАЧАТЬ