Рынки, мораль и экономическая политика. Новый подход к защите экономики свободного рынка. Энрико Коломбатто

Чтение книги онлайн.

Вероятно, Адам Смит также решил принять средневековую теорию вознаграждения, согласно которой оплата справедлива в той мере, в какой она вознаграждает трудовые усилия. Стоит отметить, однако, что в Средние века трудовая теория решала задачи, специфические для определенного исторического момента, а именно когда потребовалось дать моральное обоснование вознаграждению тех лиц, которые «продавали научные знания» (поскольку знания считались принадлежащими Богу), и оправдать прибыль купцов. Аналогичную оговорку нужно сделать и в отношении ранних, сделанных задолго до Смита, указаний на инстинкты, использовавшиеся для объяснения свободы торговли и торговли вообще: инстинкты являются синонимом человеческой природы, поэтому торговля становится моральной – как занятие, проистекающее из самой природы человека: «В мире нет ничего более обычного и естественного для человека, как заключать договоры, меняться, вести торговлю и торговать один с другим, так что для трех человек, имеющих случай беседовать между собой в течение двух часов, почти невозможно, чтобы они не начали говорить о сделках, покупках, обмене и прочих договоренностях такого рода (см. [Wheeler, 1601, p. 2–3]). Смит не разделял подобных предположений и, как доказывает его ошибочная теория ценности, вероятнее всего, действительно верил в торговлю, движимую инстинктами.

Идея спонтанного экономического порядка, свободная от религиозных коннотаций встречается задолго до Адама Смита. Она без труда просматривается в книге Джозефа Ли «В защиту соображений по поводу общинных полей и огораживания», опубликованной в 1656 г. (Joseph Lee, Vindication ofthe Considerations Concerning Common-Fields and Inclosures). Позже эта же идея была подхвачена Мандевилем, который проницательно указал на спонтанный характер рынка и догадался о значении системы цен, выполняющей функции эффективного механизма распределения. С другой стороны, Адам Смит привнес в эту идею нечто новое, а именно, он отказался от объяснения рыночного порядка жадностью и эгоизмом участников, предложив в качестве альтернативного мотива «взаимную симпатию» и «человеколюбие». См. также [Buchanan, 1979, p. 31].

Дать определение Западной цивилизации и установить время ее рождения – нетривиальная и масштабная задача, решение которой выходит далеко за пределы этого труда. Тем не менее для наших целей стоит указать, что главными особенностями этой цивилизации были отрицание универсализма, восходящее к провалу попыток Юстиниана оживить Римскую империю (VI в.), к подрыву каролингской системы папой Григорием VII (конец XI в.) и затем к победе над церковью Филиппа IV Красивого (см., например, [Azzara, 2004]). На Западе особую роль сыграла также фигура индивида, противостоящего аскетизму, который начал утрачивать позиции начиная с IV в. и к XII столетию превратился в маргинальный элемент культуры. Его заменило нарастающее стремление к принятию и использованию рациональности и в определенных пределах, как показано в [Stark, 2006], предпринимательская практика. Как подытожили Кох и Смит в [Koch, Smith, 2006, p. 22], суть Запада сводится к трудноопределимой комбинации из рационализма, активности, доверия, стремления к знаниям, личной ответственности, желания улучшить условия своей жизни и усовершенствовать мир, милосердия. В основании всего этого лежит ощущение этичности индивидуализма, разделяемого европейцами и их потомками, и представленного сегодня в народах, населяющих Америку, Европу и страны Австралазии.