Орина дома и в Потусторонье. Вероника Кунгурцева

Чтение книги онлайн.

      Раздалось: дзынь, бряк – как вроде банку с вареньем расколотили – из сеней, обычным порядком, дверями, правда, споткнувшись на высоком пороге и чуть было не грохнувшись, ввалилась малорослая рябая девка-нищенка, замотанная в несколько платков, молча прошлепала к столу, уселась напротив Сашки и тут же принялась наворачивать за обе щеки. Ни со свиданьицем, ни доброй ночи – не сказала…

      – Эта невежа – Марфа, – представил девку Ефрем Георгиевич.

      А та только еще ниже склонилась над тарелкой, с хлюпаньем втягивая с ложки суп и с чавканьем жуя ноздреватый хлебушек. Старик покачал головой, вздохнул, после оглядел застолье, перевел взгляд на часы, откуда опять выскочила – без спросу взяв слово – кукушка, и спросил:

      – Все, что ль? Или еще кто пожалует?..

      Мими повела красивыми плечами, а Сашка сказал:

      – Времени-то у нас, я так понимаю, не очень много – может, начнем собрание? Кто «за», прошу поднять руки…

      Мими тут же вытянула напоказ свою беломраморную ручку – правда, оказалось, что под каждым ногтем у нее по черному полумесяцу. Марфа только поглядела из-под низко надвинутого платка – ничего не сказала и руки не подняла. А Ефрем Георгиевич одернул солдата: дескать, он тут человек новый, порядков не знает, поэтому должон слушаться приказов, председателем собраний завсегда бывает он, Ефрем, а солдат-де может протокол вести, ежели, конечно, грамоту знает…

      Сашка пожал плечами: дескать, как не знать! Оглянулся в поисках письменных принадлежностей… Марфа молчком поднялась, принесла из соседнего помещения чернильницу-непроливайку, ручку с насадным пером и общую тетрадь в клеточку – правда, тетрадка была исписанная: с планами уроков, – и молча сложила все перед солдатом, предварительно сдвинув в сторону Сашкины обеденные приборы.

      – Считаю собрание открытым, – начал председатель, но не успел договорить…

      Сквозь щель в полу дымом просочился – но тут же материализовался еще один пришелец: тощий, как штакетина, и, как штакетина же, серый, побитый непогодой. Оглядевшись, новичок прошел и сел с торца стола, напротив Ефрема Георгиевича.

      – А вы кто ж такой будете? – спросила Мими. – Назовитесь уж… А то как-то…

      Мужик, прикрывавший горстью нос со ртом – как будто у него была волчья пасть да заячья губа, – несколько раз надсадно вдохнул-выдохнул и, не глядя на председателя, резонирующим голосом – как вроде в горле у него был пристроен бурятский народный инструмент хур – протренькал:

      – Я тоже со стороны отца, только по другой линии… прадед я… Сорок дней всего как… Рак гортани. Ничего пока не знаю… Вот прислали сюда…

      – Ладно, – кивнул Ефрем Георгиевич и поднялся. – Думаю, все в сборе! Тогда, пожалуй, продолжим! Итак, на повестке ночи у нас один вопрос: о выделении дажбы новоназванной Ирине свет Андреевне. Слово предоставляется…

      – Я, я хочу сказать! – вызднулась с места Мими. Но председатель щелкнул ее ложкой по лбу – не выскакивай СКАЧАТЬ