Записки из модного дома. Лана Капризная

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ производство автомобилей. Даже дома моды с полувековой историей занимаются чистой коммерцией. Кутюрье – профессия, которая исчезла вместе с art de vivre, «искусством жить». Платья для визитов, платья к завтраку, платья к обеду… разве можно сегодня представить женщину, которая будет переодеваться по пять раз в день?! Остался лишь красивый спектакль. А громкие имена вроде Christian Dior, Chanel и Yves Saint Laurent нужны только для того, чтобы лучше продавать духи и аксессуары.

      И лучше всего они продаются в наших березках. В России, а особенно в Москве, – самый динамично развивающийся рынок дизайнерской одежды и прочих предметов роскоши. Виной тому, в первую очередь, нездоровая любовь сограждан ко всему броскому и именитому, желательно с крупным лейблом во всю спину. Специализирующиеся на таком дизайне марки: Gucci, Dolce&Gabbana, Versace – продают у нас ежегодно одежду и аксессуары на миллионы долларов. И это не предел! Наши готовы покупать еще и еще. По непроверенным слухам из рекламного отдела, годовой объем отечественного рынка дизайнерской одежды составил почти тридцать миллиардов долларов. И это притом, что покупать дорогие вещи могут менее десяти процентов россиян.

      И если вы думаете, что я возмущаюсь, то жестоко ошибаетесь. Я люблю московские бутики, в них все так чинно-благородно, там я сразу успокаиваюсь. Разве что-нибудь плохое с тобой может приключиться там, где столько хорошо одетых людей, так много новой одежды и такие глянцевые полы? Я готова тут поселиться! Впрочем, это несложно: почти ежедневно и с утра до вечера открываются новые бутики, презентуются свежие коллекции, устраиваются дефиле. Вот, например, сегодня уже в десять нуль-нуль мы возбужденной вереницей собрались на открытие очередного бутика. Первая презентация сезона, все были в сборе.

      Вообще-то, десять утра – не самое лучшее время для такого мероприятия. Хотя бы потому, что из всей еды нам было предложено только шампанское. Несложно предугадать, что в итоге вся модная общественность разъедется по редакциям на бровях. Впрочем, такой алкоголизм – не редкость. Я удивляюсь, как наша Ульяна еще не спилась, – на светских вечеринках разнообразное спиртное льется полноводной рекой.

      Я взяла бокал шампанского и направилась к нахмуренной особе, быстро перебиравшей коллекцию на вешалке-стойке.

      – Привет, Олеська! Как жизнь?

      – Слушай, сорок шесть тысяч рублей за эту линялую тряпочку?! – Олеся вытянула из кучи одежды нечто действительно напоминающее линялую тряпочку с обмахрившимися краями.

      Я наклонилась поближе и вчиталась в ценник:

      – Стопроцентный натуральный шелк, первая линия, то есть дизайнер в эскиз хотя бы пару штришков внес… Ха! Это еще вполне по-божески.

      – По-божески – это бесплатно! – отрезала Олеся.

      Я закатила глаза. Олеся – моя подруга и по жизни, и по работе. Мы сошлись с ней еще на журфаке, и хотя в итоге выбрали одну модную специализацию, но все равно наши пути-дорожки несколько разошлись. Я работаю в модном журнале, а Олеська – в желтой газете.

      Газета не то чтобы совсем желтая, скорее цветная, но статьи они публикуют такие, что потом прав� СКАЧАТЬ