Моя война. Юрий Алексеевич Слатов

Чтение книги онлайн.

      – Здесь у нас штаб батальона. Саныч, привет! Где Куничкин? А хрен его знает. Если в роте – щас пришлю.

      Тут же мне:

      – Куничкин сегодня – дежурная машина. Вот – офицерская общага, там, дальше, нужник. Слева – женский отсек, справа – мужской. Вон, смотри, столовая…

      И опять кому-то:

      – Серый! У нас заменщик к Омеле приехал! Он, наверное, и не знает ещё. Зайди, скажи, пусть готовится выставляться…

      Мне:

      – Наши только завтра из рейса придут. Как там Союз?..

      Не дождавшись моего ответа, стукнул по плечу вышедшего на крыльцо прапорщика:

      – Петрович! Заходи после обеда! У нас новый замполит! Ты сапоги на бойцов получил? Юрка, познакомься – старшина второй роты. Петрович. Фирсов.

      Пока мы ручкались со старшим прапорщиком, который по возрасту был гораздо старше и меня, и Сосновича, где-то позади нашего модуля раздался истошный крик. Крик нарастал и приближался. Два старшины понимающе заулыбались. Теперь и я услышал, что в этом безумном вопле было всего одно слово:

      – За-а-аме-е-ена!

      Потом добавился ликующий мат и на дорожке появился бегущий в нашу сторону большой человек. Не трудно было догадаться, кто это был.

      – Олег!!! Олег!!! Домой, бляха, домой-й-й-й!!!

      Омельченко оказался здоровым, небритым и, по-моему, уже принявшим на грудь мужиком. В спортивных штанах и майке. Он сгрёб меня в охапку и занёс в расположение роты. Бережно поставил на пол, снова прижался ко мне небритой щекой. Потискал, похлопал:

      – Ну, привет, брат! Здравствуй, мой родной!

      В его голосе было столько счастья, что я безоговорочно признал его своим братом. Тем более что вблизи Омеля оказался почти моим ровесником. Ну, может, чуть постарше. Вот только щетина и лохматая голова не давали точно определить его возраст.

      – Слава. Слава Омельченко. Но все зовут просто – Омеля.

      – Юра. Фадеев.

      Мы обменялись крепким рукопожатием.

      – Вот, блин, подарок, а? Я ж замену-то жду только в декабре. Ну, не верится просто, а, мужики! Домой, ё-моё! Как так получилось-то?

      Я пожал плечами и вкратце рассказал всем свою историю в штабе дивизии. При слове «дисбат» Соснович и Фирсов переглянулись, Омеля же округлил глаза:

      – Ни хрена себе! А при чём тут Северо-Кавказский? Я прибыл из Киевского. Туда же и записался. У меня семья в Полтаве. Вот мудаки! Хрен они угадали! Здесь всё поломали, так ещё и посылают куда-то в жопу…

      Старшина успокаивающе боднул его в плечо:

      – Омеля! Да успокойся ты! Не гоношись раньше времени. Самое главное – домой. А там разберёшься. Ты давай брагульник ставь быстрее. Отходную гулять будем.

      У Славы Омельченко настроение менялось ежесекундно. Казалось, что минуту назад он был готов растерзать каких-то неизвестных мне «мудаков». Но уже в следующее мгновение, вновь услышав слово «домой», опять заорал на всю казарму:

      – Дневальный! СКАЧАТЬ