КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы. Леонид Млечин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ партии эсеров.

      В ее приемной на Кузнецком, 24, всегда была огромная очередь. Родственники арестованных бежали к ней за помощью, потому что больше обращаться было не к кому. Поговорив с Дзержинским, ей удавалось кого-то спасти. Беседуя с Пешковой, председатель ВЧК даже иногда соглашался: да, кажется, мы много лишнего делаем.

      После смерти Дзержинского возможности Политического Красного Креста сократились: люди боялись жертвовать деньги на заключенных из числа так называемых «врагов народа». Пешкова и ее помощники могли только узнать, где находится арестованный, и посоветовать, что делать родным.

      Но Ягода все-таки дружил с Горьким, и ему трудно было отказать Екатерине Павловне Пешковой во встрече. А встретившись с Ягодой, Пешковой удавалось иной раз смягчить приговор. Ягода в каких-то случаях признавал ее правоту и говорил: «Пожалуй, мы перехватили».

      По мнению доктора исторических наук Олега Хлевнюка, судьба Ягоды была решена, когда 22 августа 1936 года покончил с собой бывший член политбюро и глава профсоюзов Михаил Павлович Томский. Он оставил предсмертное письмо Сталину с неожиданным постскриптумом: «Если хочешь знать, кто те люди, которые толкали меня на путь правой оппозиции в мае 1928 года, спроси мою жену лично, только тогда она их назовет».

      Сталин отдыхал на юге. Оставшийся на хозяйстве секретарь ЦК Лазарь Моисеевич Каганович и член политбюро Серго Орджоникидзе отправили к вдове Томского любезного и обходительного Николая Ивановича Ежова как председателя Комиссии партийного контроля.

      Вернувшись, Ежов доложил, что Томский имел в виду Ягоду, который «играл очень активную роль в руководящей тройке «правых», регулярно поставлял им материалы о положении в ЦК и всячески активизировал их выступления».

      Это совершенно мистическая версия, каких много в истории Лубянки. Ягода никак не мог быть близок Бухарину и Рыкову. Но Ежов, который рвался к большому делу, написал докладную Сталину: «В НКВД вскрылось так много недостатков, которые, по-моему, терпеть дальше никак нельзя… В среде руководящей верхушки чекистов все больше и больше зреют настроения самодовольства, успокоенности и бахвальства. Вместо того чтобы сделать выводы из троцкистского дела и покритиковать свои собственные недостатки, исправить их, люди мечтают теперь только об орденах за раскрытое дело».

      Ежов доложил, что выполнил поручение Сталина и организовал пересмотр списков всех арестованных по последним делам на предмет вынесения новых приговоров: «Стрелять придется довольно внушительное количество. Лично я думаю, что на это надо пойти и раз навсегда покончить с этой мразью».

      26 сентября 1936 года Ягоду назначили наркомом связи вместо Рыкова (в следующем году судить их будут вместе). Через три дня к Ягоде первым заместителем перевели его заместителя из НКВД Георгия Евгеньевича Прокофьева. Его тоже расстреляют. Агранова пока оставили в НКВД, чтобы он передавал дела Ежову.

      Смысл перевода Ягоды в другой наркомат был ясен СКАЧАТЬ