Феноменологическая психиатрия и экзистенциальный анализ. История, мыслители, проблемы. Ольга Власова
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Феноменологическая психиатрия и экзистенциальный анализ. История, мыслители, проблемы - Ольга Власова страница 44

СКАЧАТЬ type="note">[237], вопрос экзистенции как раз и является «онтическим „делом“ присутствия»[238]. Разумеется, сами представители указанного направления отождествили Dasein с человеческим существованием, но, если прислушаться к самому Хайдеггеру, то логичнее было бы называть это направление экзистенциальным анализом, поскольку по направленности это скорее не анализ Dasein, а анализ экзистенции как анализ существования.

      Основными моментами феноменологии Гуссерля, необходимость преодоления которых имела решающее значение для обращения психиатров к фундаментальной онтологии Хайдеггера, на наш взгляд, явились:

      1. Четкое ограничение предметного поля исследования феноменальным миром чистого сознания, пространством внутреннего опыта;

      2. Ограниченность метода понимания и интуиции, невозможность исследования многих психопатологических феноменов с помощью этих методов;

      3. Закрытость внутреннего пространства сознания, непроработанность проблемы интерсубъективности и, как следствие, невозможность разработки теории коммуникации врача и больного и др.

      Не стоит забывать и о том, что, если можно так сказать, экзистенциальный анализ сформировался и развивался под пристальным взором Хайдеггера. Он не только положил начало этому блестящему направлению, но и критически отслеживал и осмыслял результаты его деятельности. Примером такого осмысления являются Цолликонские семинары, которые философ проводил вместе с М. Боссом[239].

      Работой исключительной значимости стала для психиатрии книга «Бытие и время», правда в достаточно своеобразной трактовке. Так же как «Логические исследования» Гуссерля были поняты психиатрами скорее как онтология, чем как логика, «Бытие и время» Хайдеггера было воспринято в антропологическом, а не в онтологическом ключе. Специфики этого прочтения, обусловленного, разумеется, потребностями клиники, мы и коснемся далее.

      Рассматривая отличия между феноменологией Гуссерля и фундаментальной онтологией Хайдеггера, Г Шпигельберг кладет в основу подобного сравнения разницу установок: «…Первичный интерес Гуссерля, – пишет он, – эпистемологический (Как мы познаем человека?), Хайдеггера же – „онтический“ (Что есть Бытие и каковы наши основания для философствования и феноменологизирования посреди него?)»[240]. Эта смена установки изменяет направленность поисков и психиатров, двигающихся от феноменологии к экзистенциальной аналитике. На наш взгляд, влияние Хайдеггера на пространство философской психиатрии можно описать как терминологическое. Его экзистенциальная аналитика позволила психиатрам обновить концептуальный аппарат, и в этой терминологии установить новые связи между уже существовавшими, но обновленными понятиями, поставить новые вопросы и акцентировать проблемные точки старой терминологической сетки.

      Разумеется, феноменологическая психиатрия отличается от экзистенциального анализа СКАЧАТЬ

<p>238</p>

Там же. С. 28. В статье «Введение к: „Что такое метафизика?“» Хайдеггер добавляет: «Сущее, существующее способом экзистенции, это человек. Только человек экзистирует» (Хайдеггер М. Введение к: «Что такое метафизика?» // Время и бытие: статьи и выступления / Пер. с нем. В. В. Бибихина. СПб.: Наука, 2007. С. 44).

<p>239</p>

Необходимо отметить, что отношений Хайдеггера с психиатрией в настоящей работе мы касаемся дважды. Первый раз, говоря о его влиянии на развитие феноменологической психиатрии и формирование экзистенциального анализа, второй раз – рассматривая обратное воздействие экзистенциально-феноменологической психиатрии на философию. В последнем случае мы и обращаемся непосредственным образом к Цолликонским семинарам. Мы учитываем то, что такое разделение при рассмотрении идей Хайдеггера может показаться спорным, но, на наш взгляд, в контексте нашего исследования оно более чем правомерно и весьма продуктивно, поскольку позволяет отделить друг от друга разнородные феномены влияния и обратного воздействия. Разумеется, выбор такой стратегии порождает и некоторые проблемы, но, надеемся, нам их удастся обойти.

<p>240</p>

Шпигельберг Г. Феноменологическое движение… С. 323–324.