Теория государства. Виталий Иванов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Теория государства - Виталий Иванов страница 16

Название: Теория государства

Автор: Виталий Иванов

Издательство:

Жанр: Философия

Серия:

isbn: 978-5-91129-077-1

isbn:

СКАЧАТЬ имеет место формальное единовластие. Но не «монарха», а нации.[123]

      Также нужно напомнить о случаях референдумного «подтверждения» монархического правления, «республиканского переучреждения» монархии (в Норвегии – в 1905 г., в Люксембурге – в 1919 г., в Испании – в 1947 г., в Бельгии – в 1950 г. И т. д.).

      Не была, кстати, редкостью в мировой практике диархия – система правления, предполагающая наличие двух равноправных или неравноправных соправителей (наследственных, выборных, назначаемых). Хазарией в VIII—X вв. Совместно правили каганы и беки. С халифами из рода абассидов в X—XI вв. Соправительствовали эмиры аль-умара и шаханшахи из рода Бувайхидов, а затем в XI—XII вв. Сельджукские султаны. А в Японии с тэнно в XII—XIX вв. Соправительствовали сэйи-тайсёгуны (при этом в XIII—XIV вв. Сэйи-тайсёгуны разделяли свою власть с сиккенами) и т. д.[124] диархический элемент мог присутствовать при «смешанном» правлении. В Спарте было два наследственных василевса (и две династии), в Риме избирали двух консулов (а затем также двух императоров – восточного и западного). Это государство имело также опыт тетрархии двух августов и двух цезарей.[125]

      Сейчас диархия функционирует только в свазиленде, где есть король и нгвеньяма из рода дламини и ндловукази («королева-мать»)[126]. Но это не освобождает теоретиков от обязанности осмыслять диархические практики[127]. Увы, обычно их предпочитают отбрасывать как «всего лишь» частный случай монархии. Хотя где же здесь монархия?

      3.

      Очевидно, что в классические определения монархии и республики не укладывается множество конкретных моделей правления как исторических, так и тем более современных[128]. Из-за этого в историческом, юридическом и политологическом дискурсах происходит перманентная путаница. Самым простым и «невинным» выходом оказываются констатации всевозможных «исключений». Можно было бы сказать, что все они лишь «подтверждают правила». Только их в итоге оказывается настолько много, что от «правил» буквально ничего не остается. Петр сапронов так разграничил «природы» монарха и республиканского президента: «Царственность и божественность никогда целиком неразводимы. Ничего подобного о президентской власти как раз сказать невозможно. Она представляет собой чисто человеческую реальность. […] При этом по-настоящему существенно не избрание президента само по себе, а то, что источником его власти мыслятся избиратели или те, кого они, в конечном счете, представляют. Ведь, вспомним об этом, избирать могли и царей. Их избрание, однако, вовсе не означало, что источник царской власти – в избирателях. Их избрание могло представляться в качестве некоторого рода жеребьевки или гадания, за которым, в свою очередь, стоит воля богов. […]

      Само же избрание представляло собой признание божественности того, кого божественностью отметили боги. В противоположность царю президент избирается несмотря СКАЧАТЬ



<p>123</p>

Владимир Гессен критиковал концепции XIX в., в которых «народный суверенитет» сочетался с монархией: «Между тем основные институты монархии – наследственный характер монархической власти, неприкосновенность и святость его особы, права и прерогативы, принадлежащие ему – имеют значение и смысл лишь постольку поскольку монархявляется органом […] верховной в государстве власти. Над ним нет высшей власти – и потому он без ответствен: summa sedes a nemine judicatur. Он воплощает в своем лице величество и силу государства – и потому его трон обставлен великолепием и блеском. Наоборот, если монарх только […] рука, покорно исполняющая волю головы – то есть суверена-нар од а, атрибуты монархической власти теряют свой смысл. Эти атрибуты, выкованные для короля-суверена, не по плечу королю-слуге, как тяжелые доспехи рыцаря не по плечу его оруженосцу». (Гессен В. М. Основы конституционного права. Пг., 1918. С. 160 – 161). «Монархии становятся совсем лишенными единовластия» – это формулировка Вениамина Чиркина (Чиркин В. Е. Современное государство. М., 2001. С.142).

<p>124</p>

После предоставления независимости Самоа в 1962 г. Там ввели диархию: Мали-етоа Танумафили II Сусуга и Тупуа Тамасесе Меаоле были провозглашены пожизненными главами государства – о ле ао а ле мало. Правда, последний умер уже в 1963 г. И Малиетоа Танумафили II остался единственным правителем. Он дожил до 2007-го, нового о ле ао а ле мало – Туиатуа Тупуа Тамасесе Эфи (сына Тупуа Тамасесе Меаоле) выбрал парламент сроком на пять лет. Утверждают, что это означало переход к республиканскому правлению.

<p>125</p>

Во франкском государстве Меровингов в VI—VIII вв. Допускался раздел королевской власти (не королевства, а именно королевской власти) между двумя и более королями; по мере вырождения династии короли оказались оттеснены от власти наследственными майордомами.

<p>126</p>

По общему правилу ндловукази – мать короля и нгвеньямы. Однако исторически ими нередко становились и жены нгвеньямы, и пр. Одновременно с Собхузой II, нгвеньямой с 1921 г. И королем с 1967 г. Ндловукази последовательно были его бабка, мать, жена одного из дядей и две его собственные жены. Ндловукази не принадлежат к правящему роду Дламини, но именно им положено выполнять регентские функции при отсутствии короля и нгвеньямы. После смерти Собхузы II в 1982 г. Ликоко (государственный совет) выбрал его наследником 14-летнего принца Макхосетиве (67-го сына покойного короля). Этот выбор означал также выбор будущей ндловукази. Регентшей поначалу была правящая ндловукази Дзеливе Шонгбе, но уже в 1983 г. Ее заменила Нтомби Тфала, мать Макхосетиве. Последняя официально стала ндловукази в 1986 г., когда ее сын взошел на трон. Макхосетиве, принявший имя Мсвати III, и Нтомби Тфвала и сейчас правят Свазилендом. В ст. 5 Конституции королевства 2005 г. (http://www.gov.sz) указано, что у короля и нгвеньямы должен быть наследник (коронный принц), но порядок его отбора не прописан.

<p>127</p>

От диархий нужно отличать дуумвираты, то есть соправления (формальные, а также полуформальные и неформальные) при системах правления, по общему правилу предполагающих наличие одного правителя. Здесь я имею в виду не только многочисленные римские, китайские и прочие прецеденты соправле-ния, но и, например, соправление Уильяма III/ II и Мэри II в Англии и Шотландии в 1689—1694 гг., соправление Марии Терезии и Йозефа II в наследственных владениях австрийских Габсбургов (Австрия, Богемия, Венгрия и пр.) в 1765 – 1780 гг. И т. д.

Также следует учитывать, что при диархиях подчас один из правителей выполняет сугубо ритуальные функции (каганы, тэнно до ликвидации сёгуната), в то время как в руках другого концентрируется политическая власть.

<p>128</p>

Тибетскую буддистскую теократию XVII—XX вв. Невозможно отнести ни к монархиям, наследственным ли, выборным ли, ни тем более к республикам. Слишком специфичен порядок поиска нового далай-ламы, точнее, нового воплощения бодхисаттвы Авалокитешвары (среди маленьких детей, в том числе совершенно незнатного происхождения), и его признания.