безоружными, поэтому часто мы просто расставляли мины-ловушки и пускали слезоточивый газ. Впрочем, иногда потери были неожиданно велики: противник всего два раза пытался сдаться в плен. Скрепя сердце приходилось убивать всех без исключения. Этого я до сих пор не понимаю, но приказ есть приказ. Хотя приходилось разбирать случаи, когда бойцы отказывались расстреливать пленных. Оно и понятно, горожане, это просто гражданские – раненые и контуженные в страшных язвах ожогов после обработки города новыми боеприпасами на основе смесей, по действию похожих на напалм. Я наблюдал такой обстрел на тактическом дисплее «Брэдли», приданной нам на время операции: облако ярко-рыжего огня накрывало огромное пространство в десятке километров впереди. Сплошная стена огня держалась минут тридцать, пока, словно по мановению волшебной палочки, в считанные мгновения не сходила на нет. Сплавленная в стеклянную корку земля и серый пепел – вот и всё, что оставляли после себя новые боеприпасы, прозванные «Плащ Сатаны». Однако человек – очень живучая тварь, всё чаще в тылу стихийно возникали очаги сопротивления, из руин выползали полумёртвые русские и старались дотянуться до нас хотя бы зубами. Потом было поражение под Волоколамском, где остаткам русских частей удалось организовать оборону на подступах и в самом городе. Помогло то, что у русских не оказалось ни одного самолёта, но зато они сумели из остатков разбитых частей ПВО создать сводное подразделение, почти две недели сдерживавшее попытки тактических ударных авиагрупп прорваться к позициям сухопутных войск противника. Запомнились отчаянные рейды группы русских танков с позывным «Волга-53». Русские буквально за сутки нарушили порядки наступающей бригады полковника Кэйли, чьи легкобронированные «страйкеры» не смогли ничего противопоставить юрким Т-85. Помогло только наличие штурмовых вертолётов и слаженная работа приданного артдивизиона тяжёлых гаубиц – от «вертушек» русские танки не смогли защититься, и вертолётов у них оказалось всего три или четыре звена. Они тоже яростно атаковали где только возможно, однако у них не было достаточно боеприпасов и, главное, горючего. Вплоть до Урала всё шло неплохо: большинство стационарных пусковых установок было уничтожено в первые двое суток после вторжения, мобильные комплексы частью успели произвести пуски, частью также уничтожены превентивно. Поэтому по прямой специальности поработать всё не удавалось. Нужно отдать стратегам в Вашингтоне должное – время для нападения было выбрано крайне удачно. Документы, захваченные в ходе боёв, свидетельствовали о том, что большинство частей находилось на стадии переформирования, а в ракетных войсках часто наблюдалось прямое нарушение инструкций. По разным оценкам, не менее чем с тридцати процентов ракет оказались сняты блоки наведения, часто отсутствовало должное сервисное обслуживание комплексов. Но, откровенно говоря, это русским не сильно бы помогло: в то время как они только начинали восстанавливать свой ядерный потенциал
СКАЧАТЬ
