Чужое побережье. Алексей Улюкаев

Чтение книги онлайн.

      Не обольщайся листаньем листов —

      Туши, гуаши уплыли на Запад,

      Или на дно, или, может, в Ростов:

      Он на Дону – там и сребро, и злато.

      Он на Дону – он данаец, он папа.

      Бойся даров – но не даром же петь.

      Если уплыли, то с целью одною,

      Чтобы без цвета не осиротеть

      И до утра оставаться с роднею.

      Днем, как слепые, брели фонари —

      Поводыря им нашли лишь к закату.

      Им бы дождаться прихода зари,

      Вышли из дома они рановато.

      Ужель часы и километры

      Над нами простирают власть?

      Гонимые дождем и ветром,

      Не будем дождь и ветер клясть.

      И то уж хорошо, что вьется

      Сквозь расстояния во тьме

      Нить телефонная. А солнце

      Еще взойдет, еще вернется,

      Еще напомнит о себе.

      Друзья далёко. Голос слишком слаб,

      И почта не приносит облегченья.

      Я мог бы и одуматься, когда б

      Все это было просто увлеченье.

      А ну-ка – больше света! Свечек, ламп,

      Любого чуть заметного свеченья.

      Вы поняли: ведь это уж не ямб!

      Какое это, к черту, увлеченье!

      Похолоданью раннему я рад.

      Листва так зябко жмется к основанью,

      Как будто осень, изменяя сад,

      Не так сильна на малых расстояньях.

      Но ухищренья эти не спасут,

      И наступленье заморозков первых

      Листву убьет, а нам подлечит нервы.

      Листва умрет, деревья – проживут.

      А мы засыплем яблоки в подвалы

      И будем спать подольше, чем весной,

      Натягивая на нос одеяла,

      А то и укрываясь с головой.

      Увиливать сегодня не с руки.

      Пока стоит зима по всем приметам,

      Иначе я не напишу строки,

      Как для того, чтоб ты была согрета.

      А ты и знать не знаешь про нее,

      Ты веришь в паровое отопленье.

      Мы громко, как на угольях, кричим – поем,

      Быть может, без особого уменья.

      Я говорю вам, что октябрь —

      Не лучший месяц для прогулки.

      Но я его люблю, хотя б

      За шорох капель в переулке,

      За леность, за спокойный вдох,

      За неразборчивое пенье,

      За то, что он – хорош ли, плох —

      Несет уже не ах и ох,

      А ясность разума и зренья.

      Как будто в белую постель,

      Ложатся буквы на страницу.

      Прошло не больше трех недель,

      А лес успел перемениться,

      И этот мрачный человек,

      И эта радостная птица

      Не узнают его, хоть снег

      Еще СКАЧАТЬ