Тингль-тангль. Виктория Платова

Чтение книги онлайн.

      Она молча наблюдала за Ральфом, устроившимся на полу, рядом с пакетом. Ральф поглощал кусок за куском – все, как один, большие и сочные, – не забывая слизывать с пальцев загустевший соус. Глаза сентиментального мальчишки увлажнились, а на щеках проступил румянец.

      – Мама оставила нас с отцом, когда мне едва исполнилось семь, – неожиданно сказал он. – Я очень переживал.

      – Понимаю.

      – Она была ведущей девятичасовых новостей на телевидении. Каждый вечер я устраивался перед экраном и смотрел на нее. Я старался не плакать – ей бы это наверняка не понравилось. Я не плакал, я просто смотрел на нее и иногда прикасался к лицу. То есть я думал, что прикасаюсь к лицу. А на самом деле там было только стекло. Холодное стекло.

      На этот раз Мика даже не нашлась, что ответить.

      – С тех пор ничего не изменилось. Стоит мне только прикоснуться к лицу женщины… Любой женщины, которая мне нравится, – я снова ощущаю холод стекла.

      – И ничего больше?

      – Ничего. Это проблема. Большая проблема.

      – А… другие части женского тела так же холодны?

      – Боюсь, что да.

      – Бедный вы, бедный.

      – Зачем я вам все это рассказываю?

      И правда – зачем? Не самое подходящее время, не самое подходящее место, не самый подходящий антураж. Подобного рода откровения неплохо смотрелись бы в полутьме, за ресторанным столиком; в лифте, застрявшем между двадцатым и двадцать первым этажом; в обледеневшем кресле подъемника (конечный пункт – южный склон горы NN, Австрийские Альпы); в баре для гомосексуалистов… о нет, это персональная история Ральфа, а совсем не Йошки с Себастьеном.

      – Я не знаю, зачем вы мне это рассказываете.

      Не затем, чтобы понравиться или вызвать интерес. Ральф и сам не рад вырвавшимся у него признаниям – это видно невооруженным глазом. Жаль, что в наборе витражных инструментов не присутствовала лупа – тогда Мике удалось бы разглядеть признания Ральфа в деталях и, возможно, найти их исток. Кое-какие подозрения все же существуют: рыба. Ральф разнюнился после первого съеденного куска; необычная рыба, выловленная неизвестно где, неизвестно кем, неизвестно когда, – но приготовленная Микой, это уж точно сомнению не подлежит. Что-то здесь не так: либо с рыбой, либо с Ральфом. А с Микой…

      С Микой все в порядке. Впервые за долгие годы все в порядке.

      – … Черт возьми, милая. Вы отменно готовите!

      – Вам понравилось?

      – В жизни не ел ничего вкуснее.

      «Erschüttert»[16], «bezaubert»[17] – никогда еще Микина стряпня не удостаивалась таких эпитетов.

      Через час к ним прибавились: «die göttlichgericht»[18] (тонкое замечание Клауса-Марии) и «verblüfft»[19] (коллективный вердикт Йошки и Себастьена). А еще через полчаса Мика сидела перед всеми четырьмя совладельцами СКАЧАТЬ