.

Чтение книги онлайн.

      В санчасти я отдыхал без малого две недели и там-то впервые прочитал, от нечего делать, полное собрание сочинений Шекспира.

      Грандиозный, конечно, старик. Я даже плакал, накрывшись простыней, после того, как Отелло задушил Дездемону.

      Покинув, наконец, это оздоровительное заведение, я узнал, что ночью наша подлодка уходит в море. Иерехонская труба выдавил две хриплых фразы: ничего, губа от тебя не убежит. Твоя вахта с четырех утра. И мрачным жестом командирского перста указал мне путь в сторону пирса.

      Вечер был еще тот, плевался дождем, с моря доносился гул.

      Спустился по трапу в стальную внутренность лодки, пробрался в свой родной торпедный отсек.

      Старшина первой статьи Кириллюк, подложив замасленный ватник, дрых на торпеде. Матрос Степанов грыз воблу. Мой заместитель мичман Чернуха, подперев щеку, сидел у торпедного аппарата.

      – Ну что, Чернуха, – спросил я, – полстакана неразведенного тебе бы сейчас не повредило, а?

      Чернуха уныло заметил, что грех измываться над несчастным человеком.

      По всей лодке раздалась команда иерихонской трубы: задраить люки. Готовиться к погружению.

      Стали продувать цистерны. Свистел воздух. Старшина Кириллюк, спавший на торпеде, зашевелился.

      – Батьку с маткой во сне видал, – объявил он. – Товарищ командир, отпусти домой на недельку.

      Лодка, тем временем, понемногу проваливалась в глубину. Щелкало в ушах. Сердце, словно само по себе, в одиночку, с сосущим страхом падало куда-то в бездну.

      В море мы пробыли трое суток. На учениях моя торпедная часть отличилась. Все цели были поражены на пять с плюсом. Иерихонская труба пожал мне руку, отменил губу и обещал денежное вознаграждение в крупных размерах.

      Возвращались ночью в надводном положении. Лодка, вздувая пенные усы, с шипением рассекала мрачную воду. Будучи вахтенным офицером, я бодрствовал в рубке и размышлял: чего же я жду? Один буль-буль, и все кончится.

      После вахты, зайдя в гальюн, я там обнаружил восседающую на бачке крысу. Крыса была внушительных размеров, обросшая черной шерстью. Она меланхолически смотрела на меня своими тихими красноватыми глазками. Ей некуда было деться, и я вспомнил, что старпом обещал матросам по три дня отпуска за каждого подобного зверя. Я ее выпустил.

      На берегу меня дожидалась телеграмма: у нас сын. Целую. Валентина.

      Я перелистал мой запас денежных знаков. Магазины были уже закрыты. В ресторане «Северное сияние» я купил по двойной цене ящик коньяка. Кутили в офицерской казарме всю ночь, обмывали младенца. Так сказать, заочное крещение в морской купели. Старлей Ибрагимов рассказывал, как празднуют такое событие у него на родине в Туркестане. Мичман Чернуха печалился:

      – А у меня одни девки.

      – Халтурщик, – осудил СКАЧАТЬ